Эти сережки из бриллиантов были самым великолепным что графиня видела в своей жизни

Il paraît que monsieur est décidément pour les suivantes. Que voulez-vous, madame? Elles sont plus fraîches 1 .

Светский разговор.

Старая графиня *** сидела в своей уборной перед зеркалом. Три девушки окружали ее. Одна держала банку румян, другая коробку со шпильками, третья высокий чепец с лентами огненного цвета.

Графиня не имела ни малейшего притязания на красоту давно увядшую, но сохраняла все привычки своей молодости, строго следовала модам семидесятых годов и одевалась так же долго, так же старательно, как и шестьдесят лет тому назад. У окошка сидела за пяльцами барышня, ее воспитанница. — Здравствуйте, grand’maman 2 , — сказал, вошедши, молодой офицер. — Bon jour, mademoiselle Lise 3 . Grand’maman, я к вам с просьбою. — Что такое, Paul?

4 — Позвольте вам представить одного из моих приятелей и привезти его к вам в пятницу на бал. — Привези мне его прямо на бал, и тут мне его и представишь. Был ты вчерась у ***? — Как же! очень было весело; танцевали до пяти часов. Как хороша была Елецкая! — И, мой милый! Что в ней хорошего? Такова ли была ее бабушка, княгиня Дарья Петровна.

Роскошные изумруды в обрамлении солнечно-желтого золота и искрящихся бриллиантов

Кстати: я чай, она уж очень постарела, княгиня Дарья Петровна? — Как постарела? — отвечал рассеянно Томский, — она лет семь как умерла. Барышня подняла голову и сделала знак молодому человеку. Он вспомнил, что от старой графини таили смерть ее ровесниц, и закусил себе губу. Но графиня услышала весть, для нее новую, с большим равнодушием. — Умерла! — сказала она, — а я и не знала!

Мы вместе были пожалованы во фрейлины, и когда мы представились, то государыня. И графиня в сотый раз рассказала внуку свой анекдот. — Ну, Paul, — сказала она потом, — теперь помоги мне встать. Лизанька, где моя табакерка? И графиня со своими девушками пошла за ширмами оканчивать свой туалет.

Томский остался с барышнею. — Кого это вы хотите представить? — тихо спросила Лизавета Ивановна. — Нарумова. Вы его знаете? — Нет! Он военный или статский? — Военный. — Инженер? — Нет! кавалерист. А почему вы думали, что он инженер?

Барышня засмеялась и не отвечала ни слова. — Paul! — закричала графиня из-за ширмов, — пришли мне какой-нибудь новый роман, только, пожалуйста, не из нынешних. — Как это, grand’maman? — То есть такой роман, где бы герой не давил ни отца, ни матери и где бы не было утопленных тел. Я ужасно боюсь утопленников! — Таких романов нынче нет. Не хотите ли разве русских? — А разве есть русские романы.

Пришли, батюшка, пожалуйста пришли! — Простите, grand’maman: я спешу. Простите, Лизавета Ивановна! Почему же вы думали, что Нарумов инженер? И Томский вышел из уборной. Лизавета Ивановна осталась одна: она оставила работу и стала глядеть в окно.

Вскоре на одной стороне улицы из-за угольного дома показался молодой офицер. Румянец покрыл ее щеки: она принялась опять за работу и наклонила голову над самой канвою. В это время вошла графиня, совсем одетая. — Прикажи, Лизанька, — сказала она, — карету закладывать, и поедем прогуляться.

серьги, бриллианты

Лизанька встала из-за пяльцев и стала убирать свою работу. — Что ты, мать моя! глуха, что ли! — закричала графиня. — Вели скорей закладывать карету. — Сейчас! — отвечала тихо барышня и побежала в переднюю. Слуга вошел и подал графине книги от князя Павла Александровича. — Хорошо! Благодарить, — сказала графиня. — Лизанька, Лизанька! да куда ж ты бежишь? — Одеваться. — Успеешь, матушка.

Сиди здесь. Раскрой-ка первый том; читай вслух. Барышня взяла книгу и прочла несколько строк. — Громче! — сказала графиня. — Что с тобою, мать моя? с голосу спала, что ли. Погоди: подвинь мне скамеечку, ближе. ну! Лизавета Ивановна прочла еще две страницы. Графиня зевнула. — Брось эту книгу, — сказала она, — что за вздор! Отошли это князю Павлу и вели благодарить.

Да что ж карета? — Карета готова, — сказала Лизавета Ивановна, взглянув на улицу. — Что ж ты не одета? — сказала графиня, — всегда надобно тебя ждать! Это, матушка, несносно. Лиза побежала в свою комнату. Не прошло двух минут, графиня начала звонить изо всей мочи.

Три девушки вбежали в одну дверь, а камердинер в другую. — Что это вас не докличешься? — сказала им графиня. — Сказать Лизавете Ивановне, что я ее жду. Лизавета Ивановна вошла в капоте и в шляпке. — Наконец, мать моя! — сказала графиня. — Что за наряды! Зачем это. кого прельщать.

А какова погода? — кажется, ветер. — Никак нет-с, ваше сиятельство! очень тихо-с! — отвечал камердинер. — Вы всегда говорите наобум! Отворите форточку. Так и есть: ветер! и прехолодный! Отложить карету! Лизанька, мы не поедем: нечего было наряжаться. «И вот моя жизнь!» — подумала Лизавета Ивановна.

В самом деле, Лизавета Ивановна была пренесчастное создание. Горек чужой хлеб, говорит Данте, и тяжелы ступени чужого крыльца, а кому и знать горечь зависимости, как не бедной воспитаннице знатной старухи?

Графиня ***, конечно, не имела злой души; но была своенравна, как женщина, избалованная светом, скупа и погружена в холодный эгоизм, как и все старые люди, отлюбившие в свой век и чуждые настоящему. Она участвовала во всех суетностях большого света, таскалась на балы, где сидела в углу, разрумяненная и одетая по старинной моде, как уродливое и необходимое украшение бальной залы; к ней с низкими поклонами подходили приезжающие гости, как по установленному обряду, и потом уже никто ею не занимался.

У себя принимала она весь город, наблюдая строгий этикет и не узнавая никого в лицо. Многочисленная челядь ее, разжирев и поседев в ее передней и девичьей, делала, что хотела, наперерыв обкрадывая умирающую старуху. Лизавета Ивановна была домашней мученицею.

Она разливала чай и получала выговоры за лишний расход сахара; она вслух читала романы и виновата была во всех ошибках автора; она сопровождала графиню в ее прогулках и отвечала за погоду и за мостовую. Ей было назначено жалованье, которое никогда не доплачивали; а между тем требовали от нее, чтоб она одета была, как и все, то есть как очень немногие.

В свете играла она самую жалкую роль. Все ее знали и никто не замечал; на балах она танцевала только тогда, как недоставало vis-à-vis 5 , и дамы брали ее под руку всякий раз, как им нужно было идти в уборную поправить что-нибудь в своем наряде.

Она была самолюбива, живо чувствовала свое положение и глядела кругом себя, — с нетерпением ожидая избавителя; но молодые люди, расчетливые в ветреном своем тщеславии, не удостоивали ее внимания, хотя Лизавета Ивановна была сто раз милее наглых и холодных невест, около которых они увивались. Сколько раз, оставя тихонько скучную и пышную гостиную, она уходила плакать в бедной своей комнате, где стояли ширмы, оклеенные обоями, комод, зеркальце и крашеная кровать и где сальная свеча темно горела в медном шандале!

Однажды — это случилось два дня после вечера, описанного в начале этой повести, и за неделю перед той сценой, на которой мы остановились, — однажды Лизавета Ивановна, сидя под окошком за пяльцами, нечаянно взглянула на улицу и увидела молодого инженера, стоящего неподвижно и устремившего глаза к ее окошку. Она опустила голову и снова занялась работой; через пять минут взглянула опять — молодой офицер стоял на том же месте.

Не имея привычки кокетничать с прохожими офицерами, она перестала глядеть на улицу и шила около двух часов, не приподнимая головы. Подали обедать. Она встала, начала убирать свои пяльцы и, взглянув нечаянно на улицу, опять увидела офицера. Это показалось ей довольно странным.

После обеда она подошла к окошку с чувством некоторого беспокойства, но уже офицера не было, — и она про него забыла. Дня через два, выходя с графиней садиться в карету, она опять его увидела. Он стоял у самого подъезда, закрыв лицо бобровым воротником: черные глаза его сверкали из-под шляпы. Лизавета Ивановна испугалась, сама не зная чего, и села в карету с трепетом неизъяснимым.

Возвратясь домой, она подбежала к окошку, — офицер стоял на прежнем месте, устремив на нее глаза: она отошла, мучась любопытством и волнуемая чувством, для нее совершенно новым. С того времени не проходило дня, чтоб молодой человек, в известный час, не являлся под окнами их дома. Между им и ею учредились неусловленные сношения.

Сидя на своем месте за работой, она чувствовала его приближение, — подымала голову, смотрела на него с каждым днем долее и долее. Молодой человек, казалось, был за то ей благодарен: она видела острым взором молодости, как быстрый румянец покрывал его бледные щеки всякий раз, когда взоры их встречались. Через неделю она ему улыбнулась.

Когда Томский спросил позволения представить графине своего приятеля, сердце бедной девушки забилось. Но узнав, что Нарумов не инженер, а конногвардеец, она сожалела, что нескромным вопросом высказала свою тайну ветреному Томскому. Германн был сын обрусевшего немца, оставившего ему маленький капитал.

Будучи твердо убежден в необходимости упрочить свою независимость, Германн не касался и процентов, жил одним жалованьем, не позволял себе малейшей прихоти. Впрочем, он был скрытен и честолюбив, и товарищи его редко имели случай посмеяться над его излишней бережливостью.

Он имел сильные страсти и огненное воображение, но твердость спасла его от обыкновенных заблуждений молодости. Так, например, будучи в душе игрок, никогда не брал он карты в руки, ибо рассчитал, что его состояние не позволяло ему (как сказывал он) жертвовать необходимым в надежде приобрести излишнее, — а между тем целые ночи просиживал за карточными столами и следовал с лихорадочным трепетом за различными оборотами игры.

Анекдот о трех картах сильно подействовал на его воображение и целую ночь не выходил из его головы. «Что, если, — думал он на другой день вечером, бродя по Петербургу, — что, если старая графиня откроет мне свою тайну! — или назначит мне эти три верные карты! Почему ж не попробовать своего счастия.

Представиться ей, подбиться в ее милость, — пожалуй, сделаться ее любовником, — но на это все требуется время — а ей восемьдесят семь лет, — она может умереть через неделю, — через два дня. Да и самый анекдот. Можно ли ему верить.

Нет! расчет, умеренность и трудолюбие: вот мои три верные карты, вот что утроит, усемерит мой капитал и доставит мне покой и независимость!» Рассуждая таким образом, очутился он в одной из главных улиц Петербурга, перед домом старинной архитектуры. Улица была заставлена экипажами, кареты одна за другою катились к освещенному подъезду.

Из карет поминутно вытягивались то стройная нога молодой красавицы, то гремучая ботфорта, то полосатый чулок и дипломатический башмак. Шубы и плащи мелькали мимо величавого швейцара. Германн остановился. — Чей это дом? — спросил он у углового будочника. — Графини ***, — отвечал будочник. Германн затрепетал. Удивительный анекдот снова представился его воображению.

Он стал ходить около дома, думая об его хозяйке и о чудной ее способности. Поздно воротился он в смиренный свой уголок; долго не мог заснуть, и, когда сон им овладел, ему пригрезились карты, зеленый стол, кипы ассигнаций и груды червонцев. Он ставил карту за картой, гнул углы решительно, выигрывал беспрестанно, и загребал к себе золото, и клал ассигнации в карман.

Проснувшись уже поздно, он вздохнул о потере своего фантастического богатства, пошел опять бродить по городу и опять очутился перед домом графини ***. Неведомая сила, казалось, привлекала его к нему. Он остановился и стал смотреть на окна. В одном увидел он черноволосую головку, наклоненную, вероятно, над книгой или над работой. Головка приподнялась.

Германн увидел свежее личико и черные глаза. Эта минута решила его участь.

Вы, кажется, решительно предпочитаете камеристок.

Что делать? Они свежее (франц.).

бабушка (франц.).

Источник: ilibrary.ru

Каком предложении допущена ошибка (не пунктуационная! ) или опечатка? 1) эти сережки из бриллиантов были самым великолепным, что графиня видела в своей жизни. 2) – я не принимаю ваши правила, — спокойно сказал андрей. 3) этим летом в лесу собрали небывалый урожай дикой ежевики. 4) лес стоял грозный, бурый, наполненный гневом, который, казалось, вот-вот выльется на заблудившихся путников. 5)[все предложения написаны верно.]

1 Смотреть ответы Добавь ответ +10 баллов

Ответы 1

Ответ разместил: salamatzarina1

Доступ после просмотра рекламы

Ответы будут доступны после просмотра рекламы

Показать ответы

1)были самым великолепным

Удалить ответ +1 балл

Другие вопросы по Русскому языку

Русский язык, Dfh32

Образуйте от данных слов все возможные наречия с суффиксами о и а и с приставками в- во-на-за-из-ис-до-с. запишите эти наречия в составе словосочетаний: белый далёкий поздний тёмны.

Русский язык, meleskoanton4

Краткое описание поведения животных весной.

Источник: 0tvet.com

10 грубых ляпов сериала Великолепный век

Сериал Великолепный век по праву можно считать легендарным. В нём всё настолько красиво, романтично и интересно, что мало кто остаётся к нему равнодушным.

Декорации, костюмы, талантливые актёры, остросюжетная линия. Благодаря всему этому, Великолепный век буквально с первых минут способен увлечь зрителя. Он как будто уносит тебя в Османскую империю на пятьсот лет назад.

В сериале показано много событий, которые действительно происходили во времена правления Султана Сулеймана. Именно поэтому сериал считается историческим. Однако стоит отметить, что в Великолепном веке всё же есть свои ошибки. И сегодня я расскажу про 10 ляпов, и, возможно, вы посмотрите на сериал уже с другого ракурса.

Обязательно досмотрите этот ролик до конца и вы узнаете самые грубые киноляпы сериала.

1. Декорации и интерьер

Пожалуй, начнем с декораций. В сериале интерьер дворца совершенно не соответствует той эпохе. Шторы и занавески больше в викторианском стиле. Во времена Сулеймана шторы были прямыми, и не имели драпировки, бахромы и ламбрекенов. Столов и стульев в те времена у Османов тоже не было.

А в сериале стол есть, чуть ли не в каждой комнате. И если обратить внимание, то во дворце можно заметить многорожковые подсвечники, хотя в те времена их ещё не было.

2. Слишком откровенные платья

В Великолепном веке женщины расхаживают в роскошных, и при этом очень откровенных платьях. Однако тогда женщины одевались в более закрытые наряды. Платья больше походили на широкие халаты и мало чем отличались от мужской одежды. Даже в более поздние времена в Османской империи, женщины никогда не ходили с таким открытым и глубоким декольте.

Обязательной частью одежды османских женщин были панталоны. Но, скорее всего, это распугало бы зрителей, поэтому создатели сериала намеренно выбрали именно европейский стиль в нарядах женщин. Видимо, чтобы глаза радовались красоте, пусть и не существовавшей в те времена.

К слову говоря, мужской гардероб тоже не вполне соответствует тем временам. Например, ткани коричневого цвета не использовались в мужской одежде. Тогда предпочтение отдавалось более ярким и насыщенным тканям. Рубиново-красные, с узорами синего, черного, зелёного или синего цвета. К тому же ткани для кафтанов были очень плотными, тяжелыми и цветастыми.

3. Роскошные украшения

В сериале все султанские женщины носят красивые и довольно роскошные украшения. Однако настоящие османские украшения выглядят совсем по-другому. Нет в них такого огромного количества камней. В основном они из золота. И разных самоцветов в них гораздо меньше.

А ещё внимательный зритель обязательно заметит, что султанши время от времени одалживают друг другу свои украшения и одежду. Но в реальности такого просто не могло быть. Каждая султанша, как и любая другая женщина, очень ревностно относилась к своим вещам, и в особенности к украшениям.

4. Хюррем сильно опоздала

В сериале Хюррем появилась лишь тогда, когда Сулейман уже стал султаном. Это 1520 год. В истории же Хюррем попала в гарем гораздо раньше. И сразу отправить к Сулейману её не могли. Сперва она должна была пройти подготовку. Принять ислам, выучить язык, получить образование в гареме, научиться петь, танцевать, играть на музыкальном инструменте.

И всё это для того, чтобы понравиться будущему мужу.

Хюррем появилась в жизни Сулеймана в 1517 году. Ей тогда было около 15-17 лет. А в сериале вместо молоденькой девочки мы видим довольно зрелую девушку.

5. Хасеки Махидевран-султан

Титул «Хасеки» был введён Сулейманом специально для Хюррем, чтобы подчеркнуть её особый статус в гареме. Но с самого начала сценаристы наградили этим титулом Махидевран-султан. Хотя на самом деле она носила титул «Баш-кадын» — главной жены султана, как мать единственного наследника.

6. Отречение от Махидевран

В сериале Султан Сулейман становится холоден к Махидевран буквально с первой серии. А после хальвета с молодой рабыней Александрой он довольно неохотно проводит ночи с ней. Ревнивая Махидевран в своём нежелании делить любимого с Хюррем совершает несколько ошибок, после которых Сулейман навсегда отворачивается от неё.

Но в жизни Махидевран и Хюррем на протяжении 15 лет приходилось делить Сулеймана не только между собой, но и с другими наложницами из гарема. И только после того, как Махидевран сильно избила Хюррем всё изменилось. Махидевран вместе с Мустафой отправились в санджак, а Хюррем стала единственной женщиной Сулеймана.

7. Валиде султан говорит на русском

Ещё одним ляпом является сцена, где Валиде султан говорит на русском языке. На самом деле этого быть не могло. Валиде султан не знала ни русского, ни украинского языка, поскольку была совсем другого происхождения. Она вовсе не была дочерью крымского хана. Оттого и языка она не могла знать.

Наверняка многие заметили, что новоприбывшая Хюррем спокойно разговаривает с калфами в гареме. Да и на корабле она ругалась с пиратами. Все друг друга понимали. Это ещё один киноляп.

8. Гарем в Топкапы

А теперь настало время для самых грубых ошибок сериала. Для этого предлагаю вернуться к первой серии, где шехзаде Сулейман получает письмо с известием о смерти своего отца. Теперь время ему занять престол османов. Интересный моментом является то, что в Стамбуле его встречает Валиде, Хатидже и Гюльфем.

Конечно, их присутствие можно объяснить тем, что они члены семьи правящей династии. Но тогда почему Махидевран так сильно запоздала с приездом? И как объяснить то, что гарем молодого султана в полном составе был в Топкапы? Фаворитки заняли комнаты на втором этаже. Наложницы и рабыни расположились в общей комнате. Да только вот неувязочка.

До 1527 года гарем находился в здании старого дворца. Оттуда фавориток и жён султана привозили в Топкапы. Иногда султан сам приезжал в гарем.

После большого пожара в старом дворце часть гарема переехала во дворец Топкапы. Остальных жительниц гарема отпустили на свободу.

9. Бородатые шехзаде

Шехзаде носили бороды. Это ещё один из ляпов, на которые зрители не обратили своего внимания. Но давайте вспомним, как в сериале выглядели сыновья Сулеймана. Шехзаде Мехмед никогда не носил бороды. Ни во дворце Топкапы, ни у себя в санджаке.

А вот остальные шехзаде очень интенсивно отращивали усы и бороды, что в реальной жизни могло стать причиной гнева Повелителя.

Шехзаде не имели права носить бороду. Это была привилегия только правящего Султана. Поэтому все наследники султана обязаны были избавляться от лишней растительности на своем лице. Однако сериальный и настоящий шехзаде Мустафа это правило нарушил и активно отращивал бороду. И в истории это тоже стало причиной его ссор с Сулейманом.

10. Принцесса Изабелла была слишком старой

Принцесса Изабелла Кастильская была захвачена в плен и стала красивой игрушкой в руках Сулеймана. Однако в реальности Сулейман и принцесса Изабелла никогда не пересекались. И даже если бы они встретились, то вряд ли бы у Сулеймана проснулся к ней любовный интерес. Принцесса Изабелла Кастильская по возрасту ему совсем не подходила. Скорее она годилась ему в бабушки.

Когда Сулейман родился, ей было уже 43 года. А встреча их действительно была невозможной, ведь Изабелла умерла ещё в 1504 году.

Конечно, можно найти ещё много ляпов, которые были допущены в сериале. Если вы их заметили, пишите об этом в комментариях.

Источник: sultan-tv.ru