Неожиданно дверь приоткрылась. Их взору предстала тонкая черная щель.
За дверью стояла непроницаемая тьма, не позволяя разглядеть, что находилось внутри. Человек, что открыл им, хранил молчание, и юноши, оказавшиеся ближе всех к нему, невольно сделали шаг назад.
Лань Сы Чжуй, вернув себе самообладание, спросил: «Еще раз извините, но вы хозяин этой лавки?»
Через мгновение из-за щели просочился странный старческий голос: «Да».
Вэй У Сянь подошел и похлопал Лань Сы Чжуя по плечу, дав ему знак отступить к остальным ученикам: «Хозяин, мы впервые оказались в ваших краях. Но туман тут такой густой, что мы сбились с пути и плутаем уже целую вечность. Мы очень устали. Не могли бы вы позволить нам ненадолго остановиться в вашей лавке и отдохнуть?»
Странный голос ответил: «Моя лавка – не приют для уставших путников».
Вэй У Сянь, казалось, не заметил ничего странного и продолжил как ни в чем не бывало: «Но в ваших замечательных краях больше нет ни одного обитаемого дома. Хозяин, вы в самом деле не хотите оказать нам столь незначительной услуги? Мы щедро вознаградим вас».
В главных ролях: Магистр дьявольского культа
Цзинь Лин выпалил: «Где это ты собрался брать деньги на щедрое вознаграждение? Заруби себе на носу – я не дам тебе и медяка».
Вэй У Сянь помахал миниатюрным, изящным мешочком перед его глазами: «А это что, по-твоему?» Лань Сы Чжуй тут же возмутился: «Да как вы смеете?! Это Хань Гуан Цзюня!»
Пока они препирались, дверная щель еще чуть-чуть приоткрылась. Убранство комнаты по-прежнему не просматривалось, но зато они увидели седую женщину, с каменным лицом стоящую на пороге.
Несмотря на то, что пожилая дама довольно сильно горбилась и на первый взгляд казалась женщиной преклонных лет, лицо ее практически не имело морщин или старческих пятен, поэтому, возрасту она была, скорее, среднего. Пожилая дама продолжила неспешно тянуть на себя дверь, пока не распахнула ее. Затем она посторонилась, словно разрешая им войти.
Закрыть Как отключить рекламу?
Изумленный Цзинь Лин прошептал: «Она что, и вправду хочет нас впустить?»
Вэй У Сянь прошептал в ответ: «Конечно, хочет. Я просунул ногу в щель, так что закрыться она не смогла бы при всем желании. А если бы она меня не впустила, я бы просто вышиб дверь».
Город И сам по себе был пугающим и непонятным, и местные жители тоже не отличались заурядностью, поэтому увидев, как подозрительно выглядела пожилая дама, ученики зашептались между собой. Им очень не хотелось в дом, но, в конце концов, выбора у них не оставалось, так что юноши подхватили своих отравленных товарищей, которые опасались шевельнуть хоть пальцем, и друг за другом вошли в комнату. Пожилая дама стояла в стороне, провожая их холодным взглядом, а когда все оказались внутри, тут же заперла дверь, и в комнате вновь стало темно, хоть глаз выколи. Вэй У Сянь попросил: «Хозяйка, почему бы вам не зажечь свет?»
Пожилая дама ответила: «Лампа на столе. Зажигайте сами».
Лань Сы Чжуй оказался как раз подле стола. Он осторожно ощупал поверхность, обнаружил масляную лампу, покрытую толстым слоем пыли, выудил огненный талисман и поджег его. Когда же он, поднося талисман к фитилю, невзначай окинул комнату взглядом, холодный пот прошиб его с головы до ног, а волосы на голове зашевелились от страха.
[AMV] Как же ты бесишь || Цзян Чэн/Цзинь Лин || Mo Dao Zu Shi
Центральная комната в доме оказалась битком набита людьми, так что и яблоку негде было упасть. И каждый из этих людей впился в них широко раскрытыми, немигающими глазами!
Не удивляйтесь, пожалуйста, в Древнем Китае были свои странствующие рыцари – ю ся.
Вэй У Сянь говорит о нескольких значениях иероглифа. В первом случае – «справедливый», во втором – «общинный».
Похоронный дом – значение немного отличается от определения в русском. Скорее, это больше похоже на морг: место, где мертвые и готовые к погребению тела лежат в гробах и ждут транспортировки на кладбище.
Китайские ритуальные деньги — бумажные деньги, выпускаемые с целью задабривания духов и передачи их умершим посредством сожжения.
Бумажные манекены – куклы в рост человека, изготовленные из бумаги и также сжигаемые в ритуальных целях, чаще всего для помощи умершему в загробном мире.
Феншуй — определение по условиям местности наиболее благоприятного места для могилы или для жилища.
Гора ножей – один из уровней китайской преисподней (диюй), где грешников принуждают пролить свою кровь при восхождении на гору, усеянную острыми лезвиями.
Паньгуань – чиновник при владыке подземного царства, ведущий учет жизни и смерти.
Трупный яд – вновь напоминаем, что мы в фэнтези-новелле, и не стоит думать, что ученики отравились кадаверином или чем-то подобным.
Источник: litlife.club
Огненный талисман магистр дьявольского культа
Минул третий. Ничего не случилось.
Шел тринадцатый год. Ничего по-прежнему не случалось.
Мало-помалу, люди поверили, что Старейшина И Лин был стерт с лица земли.
Хоть он был способен уничтожить этот мир, в итоге уничтоженным оказался он сам.
Никто не может вечно быть на вершине — мифы остаются мифами.
Глава 2. Перерождение.
Увесистый пинок заставил Вэй У Сяня открыть глаза.
Над самым его ухом прогрохотало: «Хватит притворяться мертвым!»
Пинок отбросил его назад, и он больно ударился головой об пол. Борясь с приступом тошноты, Вэй У Сянь подумал: «А ты невероятно смел, раз позволяешь себе бить меня, Старейшину».
Он много лет не слышал даже обычного человеческого голоса, не говоря уже о таком громком и пронзительном визге. Голова его кружилась, а в ушах жужжащим эхом отдавались слова: «Задумайся вот о чем! На чьей земле ты живешь?! Чей рис ты ешь?! Чьи деньги ты тратишь?!
Так что такого, если я возьму себе пару твоих вещичек?! Все равно они принадлежат мне!»
Звуки этого крякающего юношеского голоса перемежались с глухим металлическим стуком обшариваемых сундуков и со шмяканьем предметов на пол. Постепенно взгляд Вэй У Сяня прояснился.
Перед его взором возник тускло освещенный потолок, на фоне которого возвышалась перекошенная фигура юноши нездорового вида. Он быстро и с жаром говорил, забрызгивая Вэй У Сяня слюной: «Как ты смеешь рассказывать все матери и отцу? Думаешь, хоть одна живая душа в этом доме послушает тебя? Думаешь, я тебя испугался?!»
Несколько мужчин, по виду слуг, подошли к юноше: «Молодой господин, по вашему приказу все разгромлено».
Молодой господин удивился: «Как вы управились так быстро?»
«В этой лачуге не так много вещей», — было ему ответом.
Юноша вполне удовлетворился этим и теперь размахивал руками и тыкал Вэй У Сяня пальцем: «Сначала ты осмелился наябедничать на меня родителям, а теперь валяешься на земле, притворяясь мертвым! Ради чего? Как будто бы кто-то захочет твое тряпье! Что ж посмотрим, как ты теперь донесешь на меня за разгром твоей хибары! Ты такой гордый только потому, что несколько лет совершенствовал тело и дух? А как тебе понравилось, когда тебя вышвырнули обратно, словно шелудивого пса?»
Вэй У Сянь устало думал: «И вовсе я не притворяюсь мертвым. Я ведь и вправду был мертв несколько лет».
«Неужели я настолько опустился, что захватил чужое тело?»
Еще раз злобно пнув его напоследок, юноша с видом напыщенного индюка вышел из лачуги, громко хлопнув дверью. «Смотрите в оба и в этом месяце больше не выпускайте его на улицу! Не хватало еще ему опять блажничать!» — громко приказал он.
Шаги стихли в отдалении, и воцарилась тишина. Вэй У Сянь подумал, что неплохо было бы встать.
Но ноги отказались держать, и ему пришлось опуститься обратно на пол. Тогда он перевернулся на бок, устраиваясь поудобнее, и болезненным взглядом уставился на диковинную обстановку и кучи хлама на полу.
Чуть в стороне он заметил бронзовое зеркало, вероятно, упавшее во время погрома. Вэй У Сяня дотянулся до него рукой и взглянул в свое новое, мертвенно-бледное лицо со щеками, ассиметрично вымазанными чем-то красным. Добавить бы сюда еще высунутый кроваво-алый язык, и вышел бы отличный призрак висельника. Он отшвырнул зеркало в сторону и яростно потер лицо рукой, с облегчением обнаружив осыпающуюся белую пудру.
Что ж, к счастью, его новое тело не было таким с рождения — то были причуды его прежнего владельца. Без сомнения, это был мужчина, но, тем не менее, мужчина с макияжем, причем, очень неумелым. Угх, просто невероятно!
От удивления Вэй У Сянь смог, наконец, сесть, и заметить под собой круглое магическое поле.
Источник: readli.net
Стигийская Тигриная печать
.png/revision/latest/scale-to-width-down/350?cb=20201023124034&path-prefix=ru)
«Тигриная Печать» обычно представляется в виде двухчастного амулета с фигурками двух тигров. В истории Древнего Китая этот артефакт использовался самим Императором для одобрения размещения вооруженных сил на определенной территории. Одна половина печати как правило хранилась в столице, а другая половина находилась у военачальника (или эквивалентного главнокомандующего). Когда главнокомандующий разворачивал войска в поход, Император передавал ему вторую половину печати. И если обе половины совпадали — это означало, что военные силы и сам поход были утверждены Императором.
«Стигийская Тигриная Печать» представляет собой похожий амулет, выкованный из таинственного металла, найденного на горе Му-Си, в форме тигров. При активации данного артефакта все ходячие трупы в определенной области попадали под абсолютный контроль владельца.
История [ ]
Силы Стигийской Тигриной Печати оказались значительно выше, чем ожидал ее создатель Вэй У Сянь. Изначально он хотел использовать артефакт себе же в помощь, однако справится с ним оказалось весьма трудной задачей. Более того, печать не привязывалась к какому-то определенному хозяину. Это означало, что кто бы ни завладел ей, добряк или злодей, друг или враг, этот человек мог с легкостью использовать её силу. [1]
После того, как Печать была выкована и мир прознал о её могуществе, Вэй У Сянь не раз подумывал над тем, чтобы её уничтожить. Однако из-за своего шаткого положения в виду растущей к нему ненависти со стороны великих кланов, он решил оставить такое грозное оружие при себе, зная, что не каждый решится ринуться в бой на её владельца. Вэй разделил Печать на две половины, сделав так, что пустить её в ход можно было только объединив их, и никогда не использовал её без тщательного обдумывания. [1]
После осады другая половина Печати попала в руки ордена Лань Лин Цзинь. Сюэ Ян в то время являлся весьма талантливым заклинателем, членом [1]
После того, как Сяо Синчэнь узнал правду о мистической расправе над орденом заклинателей Сюэ Яна на Совет Орденов в Башню Кои, объяснил ситуацию и потребовал сурового наказания. Орден Ланьлин Цзинь всеми силами защищал жизнь Сюэ Яна, поскольку в их же интересах было, чтобы Сюэ продолжил работу над полным восстановлением Тигриной Печати.
Главные события истории далее все детальнее раскрывают виновность Сюэ Яна. Лютые мертвецы в городе И не подчинялись командам Вэя Усяня, из-за чего тот выразил предположение, что трупы находятся под контролем Стигийской Тигровой Печати. Так же Вэй Усянь догадывался, что Сюэ Ян использовал клан Чан в Юэ Яне, чтобы проверить способности Печати.
Перед смертью Сюэ Яна его тело было захвачено неизвестным с дымчатым лицом (позже выяснилось, что это был Су Шэ), вероятно с целью скрыть тайны силы Стигийской Тигровой Печати вместе с телом.
Во время второй Вэй У Сянь снова не смог подчинить своей воле лютых мертвецов, и сразу сообразил, что Тигриной Печатью завладел Цзинь Гуанъяо.
В Храме Гуаньинь Цзинь Гуанъяо объявил, что Тигровая Печать утратила свои силы и стала простым куском металлолома.
Отличия в дораме [ ]
В дораме Стигийская тигриная печать была первоначально известна как металл-инь, особый тип металла, который поглотил необычайное количество тёмной энергии под руководством Сюэ Чунхая за несколько сотен лет до этой истории. После победы над Сюэ Чунхаем Пять Великих Орденов разделили Металл Инь на четыре части и спрятали их среди мест светлой энергии.
Лан И, однако, искала часть в надежде внести новшества в орден Гусу Лан. В результате, обнаружив, что она не может контролировать это, она запечатала себя и Металл Инь в пещере позади Облачных Глубин на сотни лет.
Другой кусок Иньского металла хранился в Статуе Богини горы Дафань, что привело к способности статуи красть души. Обнаружив кусок металла Инь, который украл душу ветви семьи Вэнь Цин, Вэнь Жохань начал искать все четыре части металла Инь, чтобы развить свои способности в демоническом культивировании.
Таким образом, большая часть ранних эпизодов дорамы вращается вокруг поиска Лань Ванцзи и Вэй Усяня Металла Инь и их попыток удержать его от рук Вэнь Жоханя.
Как только Вэй Усянь обнаруживает пятую часть в виде меча в пещере Черепахи Губительницы, он использует ее для борьбы с инь-металлом Вэнь Жоханя и переименовывает свою часть в «Стигийскую Тигриную печать», чтобы различать меч Вэнь Жоханя и его собственную.
Источник: modao-zushi.fandom.com