Риарден металл что это
Атлант расправил плечи
Editor’s choice –
выбор главного редактора
Есть совсем немного книг, которые способны коренным образом изменить взгляд на мир. Эта книга – одна из таких.
Фрэнку О’Коннору
Издано по лицензии Curtis Brown Ltd и литературного агентства Synopsis
Все права защищены. Никакая часть электронного экземпляра этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
– Кто такой Джон Голт?
Уже темнело, и Эдди Уиллерс не мог различить лица этого типа. Бродяга произнес четыре слова просто, без выражения. Однако далекий отсвет заката, еще желтевшего в конце улицы, отражался в его глазах, и глаза эти смотрели на Эдди Уиллерса как бы и с насмешкой, и вместе с тем невозмутимо, словно вопрос был адресован снедавшему его беспричинному беспокойству.
Трейлер фильма «Атлант расправил плечи» на русском
– Почему ты спрашиваешь? – Эдди Уиллерс встревожился.
Бездельник стоял, прислонясь плечом к дверной раме, и в клинышке битого стекла за ним отражалась огненная желтизна неба.
– А почему тебя это волнует? – спросил он.
– Нисколько не волнует, – отрезал Эдди Уиллерс.
Он поспешно запустил руку в карман. Тип остановил его и попросил одолжить десять центов, а потом затеял беседу, словно бы пытаясь поскорее разделаться с настоящим мгновением и примериться к следующему. В последнее время на улицах столь часто попрошайничали, что выслушивать объяснения было незачем, и у него даже не мелькнуло ни малейшего желания вникать в причины финансовых трудностей этого бродяги.
– Держи, выпьешь кофе, – обратился Эдди к не имеющему лица силуэту.
– Благодарю вас, сэр, – ответил ему равнодушный голос, и лицо на мгновение появилось из темноты. Загорелую и обветренную физиономию изрезали морщины, свидетельствовавшие об усталости и полном цинизма безразличии; глаза выдавали незаурядный ум. И Эдди Уиллерс отправился дальше, гадая о том, почему в это время суток он всегда испытывает беспричинный ужас. Впрочем, нет, не ужас, подумал он, бояться ему нечего: просто чрезвычайно мрачное и неопределенное предчувствие, не имеющее ни источника, ни предмета. Он успел сжиться с этим чувством, однако не мог найти ему объяснения; и все же попрошайка произнес свои слова так, как если бы знал, что чувствует Эдди, как если бы знал, что он должен ощущать, более того, как если бы знал причину.
Эдди Уиллерс распрямил плечи в надежде привести себя в порядок. Пора прекратить это, а то уже мерещиться начинает. А всегда ли с ним так было? Сейчас ему тридцать два. Эдди попытался припомнить.
Нет, не всегда; однако, когда это началось, он не сумел воспроизвести в памяти. Ощущение приходило к нему внезапно и случайно, но теперь приступы повторялись чаще, чем когда-либо. «Это все сумерки, – подумал он, – ненавижу сумерки».
Что такое деньги? Айн Рэнд
Облака с вырисовавшимися на них башнями небоскребов обретали коричневый оттенок, превращаясь в подобие старинной живописи, поблекшего с веками шедевра. Длинные потеки грязи бежали из-под башенок по стенам, покрытым сажей, застывшей молнией протянулась на десять этажей трещина. Зазубренный предмет рассекал небо над крышами: одна сторона его была расцвечена закатом, с другой солнечная позолота давно осыпалась. Шпиль светился красным светом, подобным отражению огня: уже не пылающего, но догорающего, который слишком поздно гасить.
Нет, не было ничего тревожного в облике города, казавшегося совершенно обычным.
Он отправился дальше, напоминая себе на ходу, что пора в контору. То, что он должен сделать после возвращения, ему не нравилось, однако отлагательств не терпело. Он заставил себя поторопиться.
В узком пространстве между темными силуэтами двух зданий, словно в щели приоткрывшейся двери, Эдди Уиллерс увидел светящуюся в небе страничку гигантского календаря.
Этот календарь мэр Нью-Йорка воздвиг в прошлом году на крыше небоскреба, чтобы жители легко могли определить, какой сегодня день, так же легко, как и время на башне с часами. Белый прямоугольник парил над городом, сообщая текущую дату заполнявшим улицы людям. В ржавом свете заката прямоугольник сообщал: 2 сентября.
Эдди Уиллерс отвернулся. Этот календарь никогда не нравился ему, календарь раздражал Эдди, но почему, сказать он не мог. Чувство это примешивалось к снедавшей его тревоге; в них угадывалось нечто общее.
Ему вдруг припомнился осколок некой фразы, выражавшей то, на что намекал своим существованием календарь. Однако никак не удавалось отыскать эту фразу. Эдди шел, пытаясь все же наполнить смыслом то, что пока застряло в сознании пустым силуэтом. Очертания противились словам, но исчезать не желали. Он обернулся.
Белый прямоугольник возвышался над крышей, оповещая с непререкаемой решительностью: 2 сентября.
Эдди Уиллерс перевел взгляд на улицу, на тележку с овощами, стоявшую у дома из красного кирпича. Он увидел груду яркой золотистой моркови и свежие перья зеленого лука. Чистая белая занавеска плескалась из открытого окна. Автобус аккуратно заворачивал за угол, повинуясь умелой руке. Уиллерс удивился вернувшемуся чувству уверенности и странному, необъяснимому желанию защитить этот мир от давящей пустоты неба.
Дойдя до Пятой авеню, он принялся рассматривать витрины магазинов. Ему ничего не было нужно, он ничего не хотел покупать; но ему нравились витрины с товарами, любыми товарами, сделанными людьми и предназначенными для людей. Видеть процветающую улицу всегда приятно; здесь было закрыто не более четверти магазинов, и пустовали только их темные витрины.
Не зная почему, он вспомнил дуб. Ничто здесь не напоминало это дерево, но он вспомнил летние дни, проведенные в поместье Таггертов. Большая часть его детства прошла в компании детей Таггертов, а теперь он работал в их корпорации, как его дед и отец работали у деда и отца Таггертов.
Огромный дуб высился на выходящем к Гудзону холме, расположенном в укромном уголке поместья. В возрасте семи лет Эдди Уиллерс любил приходить к этому дереву. Оно уже простояло здесь не одну сотню лет, и мальчику казалось, что так будет всегда. Корни дуба впивались в холм, как ухватившая землю пятерня, и Эдди казалось, что, даже если великан схватит дерево за верхушку, он все равно не сумеет вырвать его, но лишь пошатнет холм, а вместе с ним и всю землю, которая повиснет на корнях дерева словно шарик на веревочке. Он чувствовал себя в безопасности возле этого дуба: дерево не могло таить в себе угрозу, оно воплощало величайший, с точки зрения мальчика, символ силы.
Но однажды ночью в дуб ударила молния. Эдди увидел дерево на следующее утро. Дуб переломился пополам, и он заглянул внутрь ствола как в жерло черного тоннеля. Ствол оказался пустым; сердцевина давным-давно сгнила, внутри остался только мелкий серый прах, который уносило дыхание легкого ветерка. Жизнь ушла, а оставленная ею форма не могла существовать самостоятельно.
Позже он узнал, что детей надлежит защищать от потрясений: от соприкосновения со смертью, болью или страхом. Теперь это уже не могло ранить его; он испытал свою меру ужаса и отчаяния, заглядывая в черную дыру посреди ствола. Случившееся было подобно невероятному предательству – тем более страшному, что он не мог понять, в чем именно оно заключалось.
И дело не в нем, не в его вере, он знал это; речь шла о чем-то совершенно другом. Он постоял немного, не проронив ни звука, а потом отправился назад, к дому. Ни тогда, ни после он никому не рассказывал об этом.
ИсточникМифический металл: список впечатляющих вымышленных металлов
Металлические сплавы — довольно удивительные вещи; особенно дорогие. Ничто другое на земле не может сравниться с этими металлами. Золото можно растолочь тоньше бумаги, но оно никогда не треснет. Палладий может очищать воздух, а платина выдерживает температуру выше 3000 градусов по Фаренгейту. Неудивительно, что творческие умы были вдохновлены на создание собственных металлов с фантастическими свойствами. Некоторые искусственные металлические сплавы из фильмов, книг и телевидения включают:
Вибраниум
Вибраниум — созданный комиксами Marvel, вибраниум — чрезвычайно редкий металл из метеоритов, врезавшихся в землю. Он назван так потому, что его изотопы полностью поглощают любые вибрации, включая звук. Энергия этих колебаний сохраняется в связях между молекулами вибраниума, увеличивая его прочность. Пули не рикошетят от вибраниума.
Скорее, они будут бесшумно стучать по нему, поскольку весь звук и сила (вибрация) поглощаются. Вибраниум, пожалуй, наиболее известен тем, что он был основным сырьем для культового щита Капитана Америки.
Риарден Металл
Риарден Металл — ключевой сюжет романа «Атлант расправил плечи». Металл Риардена — это новый тип сплава, изобретенный персонажем Хэнком Риардэном. Он выглядит зеленовато-голубым и должен стать более легкой и прочной заменой стали во всем мире. Интересно, что он содержит и железо, и медь, которые редко сочетаются в реальных сплавах.
Nth Metal
Nth Metal — универсальный, чудесный металл, созданный комиксами DC. N-й металл происходит с планеты Танагар — родного мира Человека-Ястреба и Женщины-Ястреба. Ношение предметов из N-го металла дает людям множество сверхспособностей, включая полет, сверхсилу и быстрое исцеление. Он также защищает владельца от непогоды и экстремальных температур.
Унобтаниум
Унобтаниум — часто используется для обозначения чрезвычайно редких или дорогостоящих материалов, необходимых для достижения цели или дизайна проекта. Однако идея унобтаниума обрела осязаемую форму в фильме «Аватар». В фильме унобтаниум — самое ценное вещество в галактике и причина общепланетарной войны в центре фильма. По иронии судьбы, опорой для унобтаниума был кусок простого свинца.
Вывод
Металлолом Симферополь с вывозом, звоните +7(978) 050-18-19 цена за килограмм дорого.
ИсточникОбзор и мнение о книге «Атлант расправил плечи»
Чуть экскурса по книге и авторе для тех кто не собирается читать или сомневаеться
Немного Из Википедии:
«Атла́нт расправил плечи» — роман антиутопия американской писательницы, родившейся в Российской империи, Айн Рэнд, впервые опубликованный в 1957 году. Является четвёртым и последним романом Рэнд, а также самым длинным. Рэнд считала его главным произведением в своей литературной карьере.
В России роман «Атлант расправил плечи» до 2008 года был малоизвестен, но стал популярен в последующие 2 года, регулярно входит в двадцатку бестселлеров деловой литературы в интернет-магазине ozon».
Перейду к самой сути, а именно о романе в трёх частях написанной Айн Рэнд, ловко иммигрировавшей в США из России в 1925 году. Бежала она от тоталитарной советской системы или ради хорошей жизни- непонятно, суть в том что в союзе ее не печатали бы, так как она ненавидела всё что связано с коллективизмом и вообще Россией. Этот факт явно выдает её отношение к этому в романе.
Признаться,придя домой после покупки и бегло посмотрев содержимое меня немного смутили мелкие, плотно уложенные строки в пятистах страницах в каждой. Стал понятен объем предстоящего чтива, хотя после Достоевского меня перестали пугать объемы вкупе с занудностью.
Первая книга из трёх была прочитана меньше чем за неделю и такого удовольствия от чтения я давно не получал. Хоть там и не происходит чего то эпичного,но Айн Рэнд удалось захватить мое внимание целиком и полностью. Если говорить вкратце о содержимом без особых спойлеров, то действие происходит в Америке непонятных годов, в книге о годах ни слова, ни намека.
По умолчанию для себя решил что это где то тридцатые — пятидесятые. Может и позднее, но точно не раньше судя по тому что там в ходу дизельные поезда и присутствуют ещё паровозы. Собственно в романе поездам и железной дороге отведена большая доля текста и в целом промышленности.Я буду называть только основных героев и основную идею книги т.к. остальное не имеет смысла расписывать.
В первой книге сразу же раскрывается один из центральных персонажей по имени Дагни Таггерт, женщина с характером являющаяся вице-президентом железнодорожной компании «Таггерт Трансконтиненталь». Её противоположность — собственный брат Джеймс Таггерт, президент компании,неуверенный,слабый,невидящий дальше своего носа нытик, преследующий собственные цели.
Всю работу связанную непосредственно с дорогой выполняет Дагни. Хэнк Риарден — производитель чудо стали собственного сплава, заодно поставщик рельс для «Таггерт Трансконтиненталь» и друг Дагни. Сообща они пытаются решить свои проблемы, одна хочет построить новую ветку ж/д из рельсов нового,необоснованно критикуемого сплава, другой хочет прорекламировать свою сталь. А третьи около правительственные стороны лоббируют свои интересы что всячески мешает и строить дорогу и производить металл. В итоге потихоньку сыплется вся зависимая друг от друга промышленность. Вообще вся первая книга пропитана духом авантюризма и казалось бы вроде очень даже шедеврально, но увы, начиная со второй книги события приобретают водянистость, любовные четырехугольники и тут то понимаешь что всё таки автор романа — женщина
Книга вторая — «Или-или»
В этой части романа начинает закручиваться спираль повествования. Промышленность продолжает разрушаться, президенты компаний бросают свои дела и исчезают в неизвестном направлении. Автор плавно подводит читателей к пониманию заговора со стороны промышленников. Хотя Дагни и Риарден ещё пока не в курсе организаторов и местонахождения этих людей.
Всё это будет в третьей части и на мой взгляд роман мог бы обойтись и без второй части. Очень много лишней воды. Не особо интересно. В конце книги для придания связки с третьей частью Айн Рэнд переходит в совсем уж фантастику заставляя Дагни сесть одной в самолёт преследуя своего нагло похищенного «партнёра» изучающего найденный инновационный двигатель.
В ходе погони преследуемый самолёт исчезает на каком то невнятном острове и в попытках обнаружить беглецов женщина терпит крушение садясь по случайности на брюхо и почти без последствий! Чем не фантастика.
Книга третья — «А есть А»
Тут стоит упомянуть ещё троих персонажей, зачинщиков заговора промышленников ,а именно:
Франциско Д’Анкония — магната медедобывающей компании разрушевшего своё дело ради великой цели, а заодно и давняя любовь Дагни.
Рагнар Даннескьолд — » разбойник» топящий суда с ресурсами предназначенными для промышленности
Джон Голт — полумифический, загадочный герой являющий себя только в третьей части. Именно он положил начало всему заговору.
После крушения самолёта Дагни обнаружила себя на острове скрытым каким то «лучевым экраном». Её подобрал Голт, ввел в курс дела того что здесь происходит, что здесь находятся все пропавшие люди, живут поживают в свое удовольствие. В целом остров является мини-государством для избранных со своей валютой, укладом, правилами и т.д. Она живёт целый месяц на острове и возвращается на большую землю под обязательством неразглашения.
События на большой земле становяться ещё трагичней чем было, и неудивительно, ведь сбежали или разорились все «двигатели» прогресса. Джон Голт являет себя миру буквально врываясь прямо во время большой теле-радио конференции и толкает речь на 20-30 страниц. Со временем его поймают и попытаются уговорить восстановить экономику.
Сперва пряником, потом кнутом, чему естественно Голт не поддаеться. Его похищают друзья из под пыток и вся братия благополучно улетает на райский остров дожидаясь полного разрушения экономики с отставкой правительства чего Голт успешно добиваеться. Собственно на этом роман и закончен.
В чем основной посыл? На первый взгляд всё логично и просто. Этот мир держится на плечах создателей, производителей, богачей и бизнесменов. Их труд не цениться, более того всякий норовит урвать кусок богатства и славы, государство вмешиваеться в процессы — подкармливая слабых игроков тормозит прогресс. А что если Атланты устроят забастовку?
Что будет с миром когда ключевые люди просто исчезнут? Об этом весь роман. Но если поразмыслить, то..
Что мне не понравилось? Первое и самое главное — плутонацизм. Айн Рэнд выставляет простых работяг как животных, обслуживающий персонал для богачей. Только богатые имеют права на полноценную жизнь и удовольствие. Возможно это только моё восприятие, хотя я читал без предвзятости.
Второе — неправдоподобный райский остров Атлантов. Сразу бросается в глаза уклад героев где они сами справляются с задачами по обеспечению комфорта. Плавят металл, строят дома, водопроводы и т.п. Магнаты работают на самых грязных работах. Мол — «смотрите, мы и сами всё можем без вас».
А энергоустановкой ( бесперебойный источник питания) служит вечный электродвигатель на атмосферном электричестве. Хотя я категорически сомневаюсь что эти же самые богачи дали людям этот двигатель как минимум из за прибылей. Иначе подобный двигатель стоял бы в каждом доме в нашем 21 веке.
Третье — сексуальные предпочтения Дагни. За все время романа она переспала с тремя мужчинами. То есть просто напросто ложиться чуть ли не под каждого значимого персонажа. И причем в самых ярких красках. И при этом любит всех троих. Никаких нравственных моралей и стыда для женщины управляющей железной дорогой. Опять противоречие.
Айн Рэнд любит подменять плохие качества на хороший лад. Но можно пренебречь этим, всё таки произведение художественное и полность на совести авторской фантазии
В общем и целом произведение мне понравилось, мне не жаль потраченного времени не смотря на уйму воды, с другой стороны, это ведь не научный опус и не автобиография, так что простительно. Читается довольно легко, оценка примерно 7 из 10. Что то можно подчеркнуть, есть там и хорошее и плохое
Источник«Атлант расправил плечи» — плохая книга. Вот почему
В книге «Бесполезная классика» филолог Леонид Клейн показывает, как хорошие художественные книги могут служить учебниками по менеджменту. И наоборот, как лобовая пропаганда даже хороших идей превращает роман в скучное назидание. Публикуем фрагмент о библии либертарианства — романе Айн Рэнд «Атлант расправил плечи».
Фото: New York Times Co./Getty Images
Нет у эволюции начала…
Один из признаков качественной литературы — достоверность, то, насколько читатель может верить в то, что такое может произойти на самом деле. Конечно же, нужно учитывать, что «Атлант расправил плечи» — это антиутопия, где, казалось бы, может происходить все что угодно. Но жанр не оправдание для отказа от реалистичности и логики развития сюжета и персонажей.
В основных антиутопиях XX века представлена гораздо более объемная картина. Взять самую знаменитую — «1984» Джорджа Оруэлла. Уровней проблем, обозначенных в этой книге, намного больше, и они гораздо глубже.
Да и в целом культура прошлого века ставит промышленных магнатов перед намного более сложным экзистенциальным выбором. В качестве примеров можно привести фильмы «Список Шиндлера» Стивена Спилберга и «Гибель богов» Лукино Висконти, где героям приходится решать вопросы жизни и смерти в обстоятельствах куда более неблагоприятных, нежели те, что описывает культовый роман американской писательницы.
А книга Айн Рэнд построена таким образом, что в ней, кроме экономических проблем Америки, не существует ничего. Да и те, мягко говоря, обоснованы неубедительно.
Герои «Атланта», повторимся, живут в двухмерном, не допускающем полутонов мире, который ставит перед ними такие же задачи. Что неудивительно: будучи плоскими сами, они другие задачи решать не смогут.
Рассмотрим эволюцию героев. Для сравнения возьмем «Войну и мир», хотя, возможно, это не совсем справедливо — несмотря на сопоставимые объемы, эти произведения из совершенно разных лиг авторского мастерства.
Ключевые персонажи романа Толстого изменяются от главы к главе, решая множество больших и маленьких задач, разбираясь в себе и окружающем мире. Цельные в общем образы Наташи Ростовой и Пьера Безухова в начале произведения, его середине и в завершении отличаются разительно. Андрей Болконский, который, кстати, мог бы, хоть и с трудом, вписаться в иконостас «атлантов», если б его грубо и решительно обтесали топором, а потом поместили в вакуум, прошел несколько реинкарнаций, требовавших настоящих подвигов духа. Развитие героев «Войны и мира» обусловлено огромной внутренней работой и множеством различных обстоятельств, из которых, собственно, и складывается жизнь.
«Атланты», герои Айн Рэнд, рождены совершенными и сразу же помещены в дистиллированную среду. Вся их внутренняя эволюция по большому счету состоит в понимании необходимости отказаться от собственного бизнеса и определиться с рамками сексуальных свобод. Вспомним детство главной героини:
Дагни Таггерт было девять лет, когда она обещала себе, что в свое время будет управлять железными дорогами «Таггерт Трансконтинентал». Она приняла такое решение, стоя в одиночестве между двух рельсов…
Почему бы и нет? Но это все, что мы знаем о ее детстве. Да, конечно, есть история их дружбы с Франсиско Д’Анкония. Но дружат они как‑то однообразно:
— Когда я буду распоряжаться «Таггерт Трансконтинентал»… — говорила время от времени Дагни.
— Когда я буду командовать «Д’Анкония Коппер»… — откликался Франсиско. Остальное им не было нужды объяснять друг другу; каждый знал свою цель и средства добиться ее.
Дело не в том, что дети мечтают стать бизнесменами. Для американской культуры это в порядке вещей. Том Сойер, например, обещал подать в суд на тех, кто будет незаконно использовать бренд его банды, с которой он намеревался грабить восточные дилижансы.
У американцев, судя по их литературе, бизнес действительно в крови с малых лет. Дело в том, что Дагни, помещенная в канву повествования девочкой, повзрослев и пройдя немалый жизненный путь, не изменилась ни на йоту. Разве что к рельсам в ее голове добавились музыкальные опусы Ричарда Халлея и мужчины. Зачем меняться, если автор изначально наградил тебя совершенством?
А Джон Голт? Да, он единственный из троицы апостолов доктора Экстона «всем обязан только себе, человек из глуши, не имевший ни денег, ни родителей, ни связей». Можно предположить, какой непростой путь он прошел, добравшись до университета, где нашел учителя. Но нет.
Он явился в мир, как Минерва, богиня мудрости, вышедшая из головы Юпитера, вполне взрослой и во всеоружии…
Разве что один человек во всей блистательной плеяде безупречных имеет некоторые проблемы, не связанные с бизнесом:
Насколько он помнил, ему всегда твердили, что лицо его уродливо — потому что было оно неподатливым и жестким. Оно ничего не выражало и теперь, когда он смотрел на льющийся металл. Это был Хэнк Риарден.
Человек, которому — все! — на протяжении его жизни сообщают об уродстве его лица. Человек, которого мать, а потом и жена держали в ежовых рукавицах. Несмотря ни на что, вопреки всему Хэнк Риарден таки сумел стать успешным абсолютно уверенным в себе бизнесменом.
Чего это ему стоило? Об этом Айн Рэнд молчит. А ведь это могла быть история побед не менее блистательных, чем создание чудесного риарден-металла. Хотя, подождите, этой истории там тоже нет — мы лишь знаем, что он работал над своим детищем восемь лет.
Отметим: категорические, не допускающие исключений, слова «всегда», «все», «никогда» используются в романе чрезвычайно часто. Этот прием позволяет избегать подробностей, рисовать крупными мазками, не тратить силы на серьезное объяснение мотивов персонажей, которых ведут лишь вера в одинаковые для всех «атлантов» ценности, заложенные в них, видимо, сразу при рождении, как той Минерве.
Любовь в вакууме
Впрочем, обвинять Айн Рэнд в лукавстве трудно. Биограф писательницы Энн Хеллер писала, что «Атлант расправил плечи» — это ее попытка «создать идеального человека и обозначить идею и жизненные усилия, которые позволили бы ему любить, творить и производить». Но вот беда: идеал всегда скучен. Особенно если он существует на фоне уродов и бездарностей, в мире, где такие важнейшие составляющие жизни, как дети, родители, болезни, смерть и многое другое, отсутствуют. В этом случае быть идеальным совсем просто.
Общество, описанное в «Войне и мире», далеко от совершенства. Среди более чем 500 персонажей романа нет ни одного идеального человека. Даже тех, к кому Толстой относится с явной симпатией, Айн Рэнд даже рядом с Ущельем Голта постоять не пустила бы. Платон Каратаев? Пьер Безухов?
Наташа Ростова? Кутузов, одержавший великую победу? Куда им до «атлантов».
Толстой не дает спуску никому из описанных им праздных прожигателей жизни, карьеристов и интриганов и в то же время… всех их любит. Потому что они — часть жизни как она есть. Даже к Анатолю Курагину — очевидному негодяю и пустышке — он заставляет проникнуться сочувствием, показав его страшно страдающим во время ампутации ноги после Бородинского сражения.
Айн Рэнд не любит никого. Смысла в жизни подавляющего большинства населения Соединенных Штатов Америки она не видит. Людей, обладающих неправильным мировоззрением, автор безжалостно пускает в расход.
Вот описание людей, которые погибли во время железнодорожной катастрофы в тоннеле на линии Таггертов.
Домохозяйка из девятого купе вагона номер двенадцать верила, что имеет право избирать политиков, о которых ничего не знала, контролировать гиганты индустрии, в которых ни бельмеса не смыслила.
Адвокат из спального отделения вагона номер тринадцать имел обыкновение говорить: «Кто? Я? Я приспособлюсь к любой политической системе».
Мужчина из купе вагона номер пятнадцать, получивший в наследство большое состояние, твердил: «Почему Риарден должен быть единственным, кто производит риарден-металл?»
Погибли по заслугам — вердикт, вынесенный Айн Рэнд, очевиден.
В одной из статей Виктора Шкловского есть размышление о том, как художественная литература описывает смерть. Мы можем рыдать над гибелью воробья или голубя в ладонях героя, но смерть десятка гвардейцев кардинала, которых лишили жизни мушкетеры, не отзовется в нас никак и даже порадует. Потому что они враги. Это нормально.
Однако в романе Айн Рэнд таким образом во враги записывается чуть ли не все человечество. Поскольку люди грешны, слабы и не всегда достаточно умны.
Герои Айн Рэнд очень трепетно относятся к своим жизням, пренебрегая чужими. Что, кстати, дает право и нам не переживать за их дальнейшую судьбу и следить за «атлантами», не принимая близко к сердцу их передвижения и переживания. Кого всерьез заботит судьба скальпеля, попавшего в стерильное безвоздушное пространство, пусть даже он из суперметалла и великолепно заточен?
И тут закрадывается подозрение, что автор не любит даже своих героев, поскольку у нее нет желания показать их настоящими людьми. Они — инструменты. Для своего дела и для того, чтобы Айн Рэнд могла донести до читателей свои идеи.
Источник