Где на Урале добывают золото

После поездке по самым большим карьерам Урала, мы с front_fire отправились в путешествие на север Свердловской области и Пермского края, в места где ведется добыча золота, платины и алмазов драгами и гидравликой.

Первую драгу мы посетили на реке Пышма. Добравшись на автомобиле до устья реки, мы продолжили путь пешком, увязая сапогами в грязи. Весна пришла на Урал. Драга №54 была собрана на Воткинском заводе тяжёлого машиностроения совместно с американской фирмой «Юба» в 1934. Покрытая ржавыми железными листами, драга издавала громкий скрежет металла, она заменяла труд сотни старателей.

Разглядывая и слушая не привычный звуки ее работы, я представлял что нахожусь на планете Кин Дза Дза, а не в нескольких километров от Екатеринбурга. Прочищая русло реки, она заглатывала грунт, поднятый огромными ковшами, её передвижения возможно отследить если наблюдать за ней в течение нескольких дней, недель, месяцев и лет.

Схема драги.

Очень красивая картинка получается если смотреть на выработку из космоса.

В течение месяца мы собирали информацию о других драгах, и в мае совершили авто турне, проехав через следующие города: Невьянск, Ис, Сараны, Березняки, Соликамск, Красновишерск.

Поездку начали с посещением драги под номер 33, которую привезли на Невьянский прииск в 2003г, перебросив её с реки Ис. В процессе монтажа драга была модернизирована. Было обновлено оборудование по доводке драгметалла, в результате чего повысилось его извлечение за счет улавливания более мелкого и тонкого металла. На сегодняшний день драга на Невьянском прииске является одной из лучших в России.

Следующую остановку мы сделали в поселке Ис, там шла добыча платины драгой и «гидравликой».

Заслуженные дражники.

Драга №27 порождение Ижевского машиностроения.

В соседнем прииске, в местах где тысячи лет назад, проходило русло реки Ис, сейчас вымывают платину с помощью гидромониторов.

На разработке мы встретили главного инженера, он провел для нас экскурсию.
Отсев платины происходит в щите, находящемся на искусственном водохранилище, почва поступает туда по трубам, давление в которых вырабатывают насосы.

Добываю платину. На тонну грунта приходится несколько грамм ценного металла, около сорока процентов не усваивается и поступает обратно в почву.

Продолжив путешествие мы приехали в поселок Сараны, где у нас была назначена встреча с главным инженером хромитовой шахты, разговор шел о горной промышленности. Мы договорились о будущей экскурсии в подземелье.

Сараны

Переночевав над хромитовой шахтой, мы отправились на Север Пермского края в деревню Волынка, чтобы посмотреть на добычу драгами алмазов. По пути проезжали замечательные города, которые я мечтал посетить более пяти лет назад, путь оказался очень красивым, показав мне новое лицо Урала.

Свернув к деревне Волынка асфальт закончился, и мы преодолели еще 80 км, по грунтовой дороги.

Драга №141 на реке Большой Колчим. Очень похожа на Невьянскую, но больше.

Шагающий экскаватор формирует отвалы для запруд. Заниматься дражным промыслом на открытом течении запрещают экологи.

Драга №148 пятая в нашем списке.

Находится в самом живописном месте. На горизонте гора Помяненный (он же Колчимский) камень.

Заканчивался третий день нашего путешествия, мы отправились домой.

Источник: baseguru.livejournal.com

Американец на приисках. Как добывали золото на Южном Урале

Золото в нашем регионе известно с глубокой древности — его следы обнаружены археологами при исследовании курганов кочевников. До революции на Южном Урале работали сотни приисков, на которых добывались тонны золота. После гражданской войны золотодобыча пришла в упадок, ее восстановление было поручено американскому инженеру Джону Литтлпейджу.

В 1769 году путешественник и исследователь Петр Симон Паллас указал на признаки присутствия золота близ озера Кундравы (возле Миасса). Спустя почти 30 лет это предположение подтвердилось: поисковая партия обер-берггауптмана Евграфа Мечникова обнаружила в окрестностях Миасского медеплавильного завода месторождение жильного золота. Началась промышленная добыча.

Старательская добыча руды ручным способом. 1932 год

Поначалу из-за отсутствия отработанной технологии извлечения россыпного золота из песков его добыча была неэффективной: в год удавалось добыть до двух десятков килограммов. В 1811 году золотодобыча в Миасском районе была вовсе прекращена и возобновилась только в 1820-е годы с открытием богатых золотых россыпей. К 1835 году в Миасском районе было известно около 200 приисков, на которых золото могло быть «добываемо с выгодою». В 1830–1840-е годы правительство разрешило частные золоторазработки на землях башкир и оренбургских казаков, что стало причиной золотой лихорадки на Южном Урале, «столицей» которой стали Кочкарские прииски.

Встреча на Аляске

Александр Серебровский.jpgНа время революции и гражданской войны добыча золота в России замерла. Перед советским правительством встала задача реформирования отрасли — стране нужно было много золота для приобретения иностранных технологий и целых заводов. В 1927 году инженер и заместитель председателя Высшего совета народного хозяйства СССР Александр Серебровский был командирован в США. На Аляске под видом профессора горного дела он изучал американский опыт добычи золота и познакомился с молодым инженером Джоном Дикинсоном Литтлпейджем, которому предложил работу в СССР. Американец не без колебаний принял предложение.

Вернувшись на родину, Александр Серебровский был назначен начальником «Главзолота», а вскоре в Россию приехал и Джон Литтлпейдж, ему было 33 года. Он родился в штате Орегон на западе США. В годы первой мировой служил в авиации, после войны проходил производственную практику на Аляске, где стал управляющим компании. Вместе с ним приехала его семья — жена Джорджия и две дочери. Литтлпейдж выучил русский язык и получил новое имя — Иван Эдуардович.

Джон Дикинсон Литтлпейдж.jpgВ СССР писали, что Джон Литтлпейдж «привлечен в Советский Союз грандиозным масштабом нашего строительства, идеями великого Сталина, возможностью свободно раскрыть свои таланты». Однако это было не так. В своих разговорах с Александром Серебровским он говорил ему: «Не нравится мне расклад у вас в стране. Не нравятся большевики у власти. У них привычка расстреливать, особенно инженеров».

Тем не менее почти десять лет американец провел в Советском Союзе, за свою работу был награжден автомобилем ГАЗ-А и орденом Трудового Красного Знамени. Уехал только в августе 1937 года, незадолго до ареста и расстрела Александра Серебровского. Вскоре вместе с журналистом Демари Бесс он написал книгу «В поисках советского золота», в которой описал свою жизнь в СССР, свои путешествия и наблюдения. Немало в ней и о Южном Урале.

Гостеприимство русских

В мае 1928 года Литтлпейдж прибыл в Москву. Там он получил первое назначение — главным инженером группы золотых рудников, разрабатываемых в Кочкаре. По плану Александра Серебровского именно Кочкарь должен был стать первым советским золотым рудником с современным оборудованием. Стояла задача восстановить этот рудник и использовать его как образец и базу для обучения в золотодобывающей промышленности. И американец отправился на Урал:

— Железная дорога от Свердловска на юг проходит по живописной местности: в Западной Сибири стояла весна, а весна там так же долгожданна и красива, как на Аляске. Полевые цветы во множестве росли в степи и расстилались по ровной земле, будто богато разукрашенный ковер.

Дом Антуана Баласа, г. Пласт

Так Литтлпейдж оказался на Кочкарских приисках. Первым делом его повели в огромный бревенчатый дом управляющего из 17 комнат. Это тот самый особняк, построенный в 1911 году золотопромышленником, горным инженером, акционером и директором «Анонимного общества Кочкарских приисков» Антуаном Баласом, в котором сегодня располагается Пластовский районный краеведческий музей.

— Жизнь в Кочкаре летом 1928 года была почти как на Аляске. Мои маленькие дочки подружились с русскими детьми и быстро освоили начатки языка; мы с женой начали учить русский в свободное время. Возможностей говорить по-русски было много, поскольку мы были единственные иностранцы в Кочкаре, и ни одного иностранца даже не видели еще полтора года. Но люди были настолько дружелюбные, а жизнь — такая приятная, что нам все очень нравилось.

На Кочкарских приисках Литтлпейдж увидел и былой размах, и разруху гражданской войны: все рудники оказались затоплены, большинство надшахтных зданий и насосных — разрушены:

— Очень скоро я обнаружил, как много труда мне предстоит. Никто из рабочих не имел совершенно никакого опыта машинных горных работ, и даже инженеры постарше никогда не видели нового горного оборудования, разве что на иллюстрациях в каталогах. Я понял, что придется обучать каждого бурению, креплению, взрывным работам, эксплуатации техники и особенно техническому обслуживанию оборудования. Надел горняцкую одежду и отправился на работу вместе со всеми, так я и поступал все время, что оставался в России.

Подвоз руды к дробилке. 1932 год

Осталось в прошлом

Воспоминания Литтлпейджа насыщены наблюдениями и бытовыми зарисовками, он обращал особое внимание на детали и стремился зафиксировать следы уходящего прошлого.

— Разъезжая вокруг Кочкаря, я натыкался на казацкие деревни Париж, Берлин, Лейпциг. Они представляли собой живописное зрелище в праздничные дни, когда мужчины надевали яркую царскую униформу и разгуливали вдоль по улице, нередко поднимая тосты за царя и ругая новое правительство.

Однажды я пересекал степь на единственном в том краю автомобиле, принадлежащем рудничной администрации, — американском, не новом и довольно капризном, который использовали только для дальних поездок. По мере приближения к казацкой деревне мы издалека увидели будто бы пыльную бурю. На ближней дистанции это оказалась всеобщая свалка, в которой принимали участие практически все мужчины и женщины деревни.

Оружием борьбы служило все, что попадалось под руку, включая немаленькие камни, а также балалайки и гармошки, на которых, видимо, играли, пока не началось сражение. Когда волнение улеглось, мы спросили участников, в чем дело, и узнали, что день соответствует крупному церковному празднику — Троице, — когда по традиции положено решать разногласия, накопившиеся среди родственников, друзей и соседей.

Везде непременно подавали крепкие напитки, и после нескольких визитов водка оказывала свое действие. Когда все напивались достаточно для поставленной цели, начинали припоминать споры предыдущего года, оскорбления и обиды, оставшиеся без ответа. Казаки и казачки доводили себя до белого каления — тут–то и начиналась драка.

Источник: goldenfront.ru

Где добывали золото на Урале?

В начале XVIII века золотые россыпи обнаружились в долинах ещё нескольких рек: Атляна, Большого и Малого Иремеля, Ташкутарганки и других. Более 130 килограммов золота намыли в первые годы его открытия в Миасской долине. Самый большой самородок весом 36 килограммов, найденный в этих краях, назвали «Большой треугольник». Сегодня он хранится в Алмазном фонде России в Москве, и о нём известно геологам всего мира.

Природы царские подарки

Для России, в которой начало разрушаться крепостничество, которая испытывала большие финансовые затруднения, обнаруженные запасы уральского золота были как нельзя кстати: они могли быстро решить проблемы российского бюджета.

Один из богатейших рудников на реке Ташкутарганке был назван Царево-Александровским в честь императора Александра I. Вскоре он не замедлил явиться сюда лично — это произошло осенью 1824 года. Естественно, решил испытать счастье и обязательно найти свой самородок.

Не погнушавшись взять в руки кайло, перелопатив горы песка, государь обнаружил-таки самородок весом более 10 килограммов. Конечно же, царь взял его себе на память. Правда, потом выяснилось, что самородок был сюда подброшен! Даже запись есть в Златоустовском архиве о том, что «23 сентября 1824 года мастеровым Дементием Петровым был найден самородок в 8 фунтов 7 золотников весом».

Сроки находки и приезда царя совпадали. Так что неслучайно в народе этот самородок окрестили «подкидышем». В честь приезда императора в Миасскую долину установили тогда памятник-стелу, который в советские годы заменили массивным камнем.

Увы, богатейший прииск спустя некоторое время начал оскудевать. Россыпь, в которой как-то за один год нашли 52 крупных самородка, как будто спрятала свои несметные богатства. Уже решали вопрос о закрытии прииска.

И вдруг 17-летний казённый мастеровой Миасского завода Никифор Сюткин 26 октября 1842 года на трёхметровой глубине нашёл самый большой за всю историю золотодобычи в России самородок, похожий на треугольник. Он весил более 36 килограммов и оценивался почти в 30 тысяч золотых рублей. Очень скоро о самородке — его назвали «Большой треугольник» — прознали не только в России, но и за рубежом, о нём много говорили и писали.

Что касается судьбы Никифора Сюткина, нашедшего «Большой треугольник», она, по одним данным, сложилась несчастливо. Он будто бы так и остался казённым рабочим, крепостным. За находку ему полагалось немалое вознаграждение, но он не сумел им распорядиться: стал пить, буянить.

Однажды его, оборванного и скованного по рукам и ногам, привезли по распоряжению администрации завода на прииск и в присутствии работников жестоко избили розгами. Дальше он будто бы скатился по наклонной. Однако есть и другие данные. Так, священник Аманацкий в 1856 году сообщал о том, что у Никифора Сют-кина все сложилось хорошо, у него есть деньги, хороший дом, семья и дети. Поэтому странно, что практически во всех материалах о «Большом треугольнике» озвучивается версия о несчастной судьбе Сюткина, видимо, связанная с тем, что золото счастья не приносит.

Переплавить в чугун

В истории развития миасских золотых промыслов большой след оставил создатель знаменитой златоустовской булатной стали Павел Аносов. С 1833-го по 1847 год он был начальником Златоустовското горного округа, и в это время Миасский завод занял в золотодобыче ведущее положение на Урале и в России.

Однажды Аносов предложил новый метод обработки золотосодержащих песков путём переплавки их в чугун и извлечения золота химическими средствами. Он считал, что это позволит извлекать в 20 раз больше золота из песков, чем промывка. Чтобы доказать выгоду своего способа плавки «золотистого чугуна», Аносов сам вёл плавки в заводской печи на Миасском заводе. Однако царские чиновники не поддержали новатора.

К 1861 году, когда отменили крепостное право, добыча золота здесь резко упала. Государству бы начать совершенствовать примитивную горную технику, чтобы возобновить разведку и добычу, да жаль было вкладывать средства. То ли дело дармовая сила подневольных людей! Одним словом, добывать золото, хотя оно и требовалось казне, оказалось невыгодно.

В 1877 году Миасские прииски отдали в аренду царским придворным Левашову, Асташеву и Дарагану, которые основали «Миасское золотопромышленное товарищество Асташева и К°». На прииски хлынули толпы народа, привлечённые блеском золота, и каждый надеялся найти свой немаленький самородок, получив за него вознаграждение. Но такие находки случались всё реже и реже.

«Заячьи уши»

Вскоре после революции, в 1923 году, название Царёво-Александровского прииска, ставшее идейно чуждым, сменили на Ленинский, а позже прииск стал рабочим посёлком под названием Ленинск.

Вместе с этим читают

• Пожарные России XIX века
• Элизабет Домитьен — премьер-министр Центральноафриканской Республики
• Золотая лихорадка в Кузбассе — неизвестные факты
• Тайный Орден русских рыцарей
• Кто придумал фейк про колдуна Якова Брюса из Сухаревой башни?
• Как Украина пыталась захватить Крым в 1918 году?
• Как войска генерала Черняева взяли Ташкент?
• Сибирский тракт — история Московской дороги

В эту пору безвременья добычей драгоценного металла занималось чуть ли не все население. Золото добывали по руслу реки Миасс, в старых отвалах, на огородах, иногда подкапывая ходы под свои дома, куда шла жила. Запасы золота постепенно таяли, хотя крупные находки случались ещё в 30-х годах XX века.

К примеру, в 1935 году старатель Пётр Симонов случайно нашёл в отвалах самородок весом более трёх килограммов. Он был похожим на зайца, поэтому его так и окрестили — «Заячьи уши». Он по сей день, как и найденный здесь же «Большой треугольник», хранится в Алмазном фонде.

Источник: www.bagira.guru