А.С. Грибоедов – замечательный писатель начала 19 века. Это был очень свободолюбивый, умный человек с прогрессивными взглядами. В бессмертной комедии «Горе от ума» Грибоедов выразил свое отношение к «законсервировавшемуся» обществу московской знати. Основными темами комедии являются изображение жизни и нравов русского дворянского общества и передового человека того времени.
В пьесе Грибоедова были поставлены самые серьезные проблемы современности: проблема личности, положение русского народа, состояние просвещения, принципы воспитания и образования, проблема самодержавной власти, национальной самобытности и другие.
В основе композиции и системы художественных образов лежит принцип противопоставления: консервативной, реакционной фамусовской России Грибоедов противопоставляет, в лице Чацкого и его немногих единомышленников, Россию прогрессивно настроенную, молодую, вольнолюбивую. Поэтому постоянные столкновения Чацкого с консерватором Фамусовым совершенно естественны. Их взгляды расходятся абсолютно во всем, герои не могут найти общий язык. Особенно ярко это можно заметить во 2 явлении 2 действия комедии.
«Не то на серебре, на золоте едал…». Е.Ю.Спицын на радио Аврора в программе «Прямой эфир.
В начале разговора Чацкий выказывает свою обеспокоенность состоянием Софьи Павловны:
Уж Софье Павловне какой
Не приключилось ли печали.
В процессе разговора герой как бы намекает Фамусову, что хотел бы посвататься к его дочери, которую любит уже давно. На это Павел Афанасьевич говорит:
Сказал бы я, во-первых: не блажи,
Именьем, брат, не управляй оплошно,
А, главное, поди-тка послужи.
Чацкий отвечает всем известной фразой: «Служить бы рад, прислуживаться тошно». Фамусова во многом шокирует позиция героя. Он искренне возмущается поведением нового поколения и искренне восхищается «умом» и «ловкостью» поколения старшего:
Вот то-то, все вы гордецы!
Спросили бы, как делали отцы?
Учились бы на старших глядя:
Мы, например, или покойник дядя,
Максим Петрович: он не то на серебре,
На золоте едал; сто человек к услугам;
Весь в орденах; езжал-то вечно цугом;
Век при дворе, да при каком дворе!
Максим Петрович – сановник, находящийся в особой милости при дворе. Для того чтобы «выйти в люди», есть простой способ – угодничество. О том, как угодил Максим Петрович императрице, с восторгом вспоминает Фамусов, как бы делясь очень полезным и положительным опытом с молодым поколением. Убеждения Фамусова незыблемы, так как основаны на преемственности, на традиции: так жили наши отцы, так живем мы, так должны жить наши дети.
Чацкого возмущает, что служба перестала быть благородной, она превратилась в службу лицам, а не делу, чинопочитание, бюрократизм, холопскую подчиненность. Так появляется монолог Чацкого «И точно начал свет глупеть…», в котором он сравнивает «век нынешний и век минувший»:
Свежо предание, а верится с трудом,
Как тот и славился, чья чаще гнулась шея;
Как не в войне, а в мире брали лбом,
Стучали об пол не жалея!
Средства художественной выразительности: эпитет, олицетворение, аллегория, сравнение, метафора
Кому нужда: тем спесь, лежи они в пыли,
А тем, кто выше, лесть, как кружево, плели.
Прямой был век покорности и страха,
Все под личиною усердия к царю.
Герой утверждает, что теперь новое время, что люди больше не лебезят перед покровителями («у покровителей зевать на потолок»), а добиваются всего только с помощью своих способностей и ума:
Нет, нынче свет уж не таков.
Вольнее всякий дышит
И не торопится вписаться в полк шутов.
Фамусов напуган такими высказываниями, таким образом мыслей. Ему ничего не остается, кроме как заткнуть уши. И это позиция всего фамусовского общества: не слушать ничего нового, кардинально другого, лучше закрыться от всевозможных перемен и обезопасить себя стеной косности и консерватизма. Фамусова ужасает в Чацком то, что «Он вольность хочет проповедать!», «он властей не признает!», «Опасный человек!»
Таким образом, во 2 явлении 2 действия пьесы происходит первое серьезное столкновение двух мировоззрений. Этот эпизод является как бы началом войны, которая завязывается между Чацким и фамусовским обществом.
0 человек просмотрели эту страницу. Зарегистрируйся или войди и узнай сколько человек из твоей школы уже списали это сочинение.
/ Сочинения / Грибоедов А.С. / Горе от ума / Диалог Фамусова с Чацким (анализ 2 явления второго действия комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума»)
Смотрите также по произведению «Горе от ума»:
Источник: www.litra.ru
«Горе от ума»: два типа внесценических персонажей
Кадр из фильма-спектакля «Горе от ума» (режиссер — Михаил Царев, 1977, в роли Чацкого — Виталий Соломин).
Напомним, что внесценические персонажи — это действующие лица, которые не появляются на сцене, однако о них упоминают в диалогах.
Первый тип внесценических персонажей
Первый тип внесценических персонажей, изображенных в комедии «Горе от ума», — представители «века минувшего», консервативного большинства . Перечислим героев.
✓ Покойный «почтенный» камергер Кузьма Петрович упомянут Фамусовым. Это был богатый и женатый на богатой придворный, устроивший при дворе также своего сына, выгодно переженивший детей и внуков. Фамусов зван на погребенье героя. (Д. 2, явл. 1.)
✓ В монологе «Вот то-то, все вы гордецы!», обращенном к Чацкому, Фамусов вспоминает своего предприимчивого покойного дядю Максима Петровича, бывшего придворным Екатерины II . Максим Петрович умел «подслужиться» перед императрицей оригинальным способом. Однажды, находясь на куртаге (придворном приеме), он оступился и упал перед Екатериной, чем вызвал высочайшую улыбку. Затем герой два раза упал притворно, с помощью чего добился почета при дворе и большого влияния в свете.
Максим Петрович: он не то на серебре,
На золоте едал; сто человек к услугам;
Весь в орденах; езжал-то вечно цугом;
Век при дворе, да при каком дворе! (. )
Упал он больно, встал здорово.
Зато, бывало, в вист кто чаще приглашен?
Кто слышит при дворе приветливое слово?
Максим Петрович! Кто пред всеми знал почет?
Максим Петрович! Шутка
В чины выводит кто и пенсии дает?
Максим Петрович. Да! Вы, нынешние, — ну-тка!
Цугом — запряжкой лошадей в две или три пары, гуськом. Ездить цугом могли позводить себе только очень обеспеченные люди. Вист (от англ. «тихий, спокойный») — командная карточная игра. Герой играл в вист при дворе.
✓ Молчалин ставит в пример Чацкому благополучно служившего при трех министрах начальника отделенья Фому Фомича , который по совместительству зарекомендовал себя как сочинитель. «Пустейший человек, из самых бестолковых», — отзывается о герое Чацкий. (Д. 3, явл. 3.)
✓ Персонажи, о которых говорит Чацкий в монологах, — привыкшие излишествовать и услаждать себя содержатели крепостных театров . Прихоти одного охарактеризованы главным героем так:
А наше солнышко? наш клад?
На лбу написано: Театр и Маскерад;
Дом зеленью раскрашен в виде рощи,
Сам толст, его артисты тощи.
На бале, помните, открыли мы вдвоем
За ширмами, в одной из комнат посекретней,
Был спрятан человек и щелкал соловьем,
Певец зимой погоды летней.
Другой помещик отобрал детей у родителей, чтобы создать крепостной театр, а затем распродал юных актеров по одному:
Или вон тот еще, который для затей
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружен в Зефирах и Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке.
(Д. 2, явл. 5, монолог Чацкого «А судьи кто?»)
Зефир — древнегреческое мифологическое божество, самый мягкий из ветров, посланник весны. Амур (Эрот, Купидон) — бог любви в древнегреческой и древнеримской мифологии. Такими были роли детей в крепостном балете.
✓ В монологе «А судьи кто?» Чацкий упоминает и о вопиющем случае, свидетельствующем о произволе крепостников. Помещик выменял на преданных ему крепостных людей, которые «и честь и жизнь его не раз спасали», три борзые собаки . Негодование главного героя передано тремя восклицательными знаками.
Тот Нестор негодяев знатных,
Толпою окруженный слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь, и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменял борзые три собаки.
(Д. 2, явл. 5, монолог Чацкого «А судьи кто?»)
Нестор — в древнегреческой мифологии царь Пилоса, проживший три человеческих века и пользовавшийся всеобщей любовью и уважением из-за своей опытности и рассудительности. Здесь: предводитель.
✓ Чацкий сообщает Софье о члене ученого комитета — враге книг и грамоты :
А тот, чахоточный, родня вам, книгам враг,
В ученый комитет который поселился
И с криком требовал присяг,
Чтоб грамоте никто не знал и не учился?
Внесценический персонаж, подобно Фамусову, считал, что просвещение может пагубно повлиять на политическую обстановку, пошатнуть устоявшуюся, удобную для верхушки общества государственную систему. Чтобы пресечь вольнодумство среди молодежи, герои хотели бы ограничить просвещение.
✓ Типаж, о котором говорит Фамусов, — «старички», играющие в карты и ведущие пустые разговоры — разговоры о политике и правительстве, никогда не переходящие в дело, — «поспорят, пошумят и разойдутся». (Д. 2, явл. 5, монолог Фамусова «Вкус, батюшка, отменная манера. «)
✓ В монологе о «французике из Бордо» Чацкий с иронией размышляет о завидной судьбе иностранца в России. Не сумевший реализовать себя на родине, несчастный «французик из Бордо» отправился «в Россию, к варварам, со страхом и слезами». Однако прием героя в Москве, где, не ценя своего, национального, берут за образец всё иностранное, оказался значительно лучше, чем ожидал персонаж: «Посмотришь, вечерком // Он чувствует себя здесь маленьким царьком; // Такой же толк у дам, такие же наряды». (Д. 3, явл. 21.)
✓ Тон в обществе задают светские дамы, которых упоминают во всем полагающиеся на их мнение Фамусов и Молчалин: «Ирина Власьевна, Лукерья Алексевна, Татьяна Юрьевна, Пульхерия Андревна» (д. 2, явл. 5, в перечислении имен влиятельных дам есть даже ритм и рифма, что выражает авторскую иронию), княгиня Марья Алексевна (последняя реплика комедии – слова Фамусова: «Ах! боже мой, что станет говорить княгиня Марья Алексевна!»). Чацкий упоминает о далеко не молодой незамужней тетушке Софьи («фрейлине Екатерины Первой»), у тетушки «воспитанниц и мосек полон дом» (д.1, явл. 7) .
✓ По-отечески Фамусов хвалит смело ведущую себя молодежь — юношей, которые «в пятнадцать лет учителей научат» (д. 2, явл. 5, монолог Фамусова «Вкус, батюшка, отменная манера. «). Кажется, что юноши представляют собой молодое поколение, но на самом деле внутренне большинство из них принадлежит несвободному «веку минувшему» и готовится жить по правилам отцов и дедов, в этом и заключается драматизм.
Второй тип внесценических персонажей
Второй тип внесценических персонажей, показанных в пьесе, — представители «века нынешнего», прогрессивного меньшинства .
✓ Наше внимание привлекает то, как сложилась судьба двоюродного брата Скалозуба , прежде тоже военного:
…Крепко набралсЯ каких-то новых правил.
Чин следовал ему; он службу вдруг оставил.
В деревне книги стал читать.
Фактически судьба героя повторяет судьбу Чацкого: молодой человек отказывается от стандартного жизненного пути дворянина, перестает искать простую личную выгоду, начинает допытываться до истины, мыслить самостоятельно, в других масштабах.
✓ Важны образы князя Фёдора, племянника княгини Тугоуховской («От женщин бегает… // Чинов не хочет знать! Он химик, он ботаник»), и обучавших его профессоров Петербургского педагогического института, придерживающихся новых, независимых взглядов и не так давно обучавших его («там упражняются в расколах и в безверье»).
Значение внесценических персонажей
1. Внесценические персонажи позволяют полнее охарактеризовать нравы московского общества, создать исчерпывающую галерею образов.
2. Они разрушают классицистическое единство места, времени и действия, намечая дополнительные сюжетные линии, связаны с реализмом произведения.
3. Отношение к внесценическим персонажам и их поступкам характеризует героев и их жизненные позиции. Так, Фамусов ставит в пример Чацкому своего покойного дядю Максима Петровича, а Чацкий опровергает залуги таких людей, как дядя Фамусова. Или, например, главный герой высмеивает «французика из Бордо».
4. В комедии присутствуют внесценицеские персонажи, повторяющие судьбу Чацкого – образованные, мыслящие, не довольные общественной обстановкой и порвавшие связь со светским обществом. Присутствие в комедии отдельных героев, повторяющих судьбу Чацкого и исповедующих близкие ему взгляды, позволяет сделать вывод о том, что главный герой не одинок в своем противостоянии свету, что постепенно в российском обществе назревает конфликт старых и новых сил. Финал произведения открытый: можно предположить, что Чацкий примкнет к будущим декабристам .
Монологи персонажей, характеризующие московское общество
1. «Ну что ваш батюшка. » – д. 1, явл. 7;
2. «А судьи кто?» – д. 2, явл. 5;
3. О «французике из Бордо» – д. 3, явл. 21.
1. «Вот то-то все вы гордецы…» – д. 2, явл. 2;
2. «Вкус, батюшка, отменная манера…» – д. 2, явл. 5.
Источник: dzen.ru
Монолог Фамусова учить из Горе от ума
Петрушка, вечно ты с обновкой,
С разодранным локтем. Достань-ка календарь;
Читай не так, как пономарь, *
А с чувством, с толком, с расстановкой.
Постой же. – На листе черкни на записном,
Противу будущей недели:
К Прасковье Федоровне в дом
Во вторник зван я на форели.
Куда как чуден создан свет!
Пофилософствуй – ум вскружится;
То бережешься, то обед:
Ешь три часа, а в три дни не сварится!
Отметь-ка, в тот же день… Нет, нет.
В четверг я зван на погребенье.
Ох, род людской! пришло в забвенье,
Что всякий сам туда же должен лезть,
В тот ларчик, где ни стать, ни сесть.
Но память по себе намерен кто оставить
Житьем похвальным, вот пример:
Покойник был почтенный камергер,
С ключом, и сыну ключ умел доставить;
Богат, и на богатой был женат;
Переженил детей, внучат;
Скончался; все о нем прискорбно поминают.
Кузьма Петрович! Мир ему! –
Что за тузы в Москве живут и умирают! –
Пиши: в четверг, одно уж к одному,
А может в пятницу, а может и в субботу,
Я должен у вдовы, у докторши, крестить.
Она не родила, но по расчету
По моему: должна родить…
Вот то-то, все вы гордецы!
Спросили бы, как делали отцы?
Учились бы на старших глядя:
Мы, например, или покойник дядя,
Максим Петрович: он не то на серебре,
На золоте едал; сто человек к услугам;
Весь в орденах; езжал-то вечно цугом; *
Век при дворе, да при каком дворе!
Тогда не то, что ныне,
При государыне служил Екатерине.
А в те поры все важны! в сорок пуд…
Раскланяйся – тупеем * не кивнут.
Вельможа в случае * – тем паче,
Не как другой, и пил и ел иначе.
А дядя! что твой князь? что граф?
Сурьезный взгляд, надменный нрав.
Когда же надо подслужиться,
И он сгибался вперегиб:
На куртаге * ему случилось обступиться;
Упал, да так, что чуть затылка не пришиб;
Старик заохал, голос хрипкой;
Был высочайшею пожалован улыбкой;
Изволили смеяться; как же он?
Привстал, оправился, хотел отдать поклон,
Упал вдругорядь – уж нарочно,
А хохот пуще, он и в третий так же точно.
А? как по вашему? по нашему – смышлен.
Упал он больно, встал здорово.
Зато, бывало, в вист * кто чаще приглашен?
Кто слышит при дворе приветливое слово?
Максим Петрович! Кто пред всеми знал почет?
Максим Петрович! Шутка!
В чины выводит кто и пенсии дает?
Максим Петрович. Да! Вы, нынешние, – нутка!
А судьи кто? – За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе,
Поют все песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где, укажите нам, отечества отцы, *
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы *
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли, вы к кому меня еще с пелен,
Для замыслов каких-то непонятных,
Дитей возили на поклон?
Тот Нестор * негодяев знатных,
Толпою окруженный слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменил борзые три собаки.
Или вон тот еще, который для затей
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников * не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке.
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется – враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам Бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным, –
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!! –
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях – к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали, –
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!
Источник: obrazovaka.ru