Наступил дивный осенний день, он дышал теплом и истомой, полон был чуткой тишины уходящего лета, день калифорнийского бабьего лета, когда солнце подернуто дымкой и от легких дуновений блуждающего ветерка даже не всколыхнется дремотный воздух. Легчайшая лиловая мгла, не туман, но марево, сотканное из цветных паутинок, пряталось в укромных уголках меж холмами.
И на холмах клубом дыма лежал Сан-Франциско. Разделяющий их залив матово отсвечивал, словно расплавленный металл, на нем замерли или неспешно дрейфовали с ленивым приливом парусники. Далекая Тамальпайс, едва видная за серебристой дымкой, громадой вздымалась у Золотых ворот, под склоняющимся к западу солнцем пролив казался дорогой из тусклого золота. А дальше, смутный, необъятный, раскинулся Тихий океан, и над ним, у горизонта, беспорядочно громоздились облака и двигались к суше предвестьем неистового дыхания зимы.
Лето доживало последние дни. Но оно медлило, выцветало и меркло на холмах, все щедрее разливало багрянец по долинам, ткало себе дымчатый саван из угасающего могущества и насытившегося буйства и умирало в спокойном довольстве оттого, что прожило жизнь и жизнь эта была хороша. Среди холмов, на любимом своем пригорке Мартин и Руфь сидели рядом, склонясь над книгой, и он читал вслух любовные сонеты женщины, которая любила Браунинга, как любили мало кого из мужчин.
Множественное число существительных | Русский язык 2023 #умскул #русскийязык #егэпорусскомуязыку
Но не читалось им сегодня. Слишком сильно было очарование этой бренной красоты. Золотая летняя пора умирала как жила, прекрасная, нераскаянная, сладострастная, а воздух был густо настоян на памятных восторгах и довольстве.
И настой этот опьянял их обоих мечтами, истомой, размывал решимость и волю, и за смутной дымкой, за багряными туманами уже не различить было строгие лики нравственных устоев и здравого смысла. Размягченного, растроганного Мартина опять и опять обдавало жаром. Головы их были совсем рядом, и, стоило блуждающему ветерку шевельнуть ее волосы и они касались лица Мартина. страницы плыли у него перед глазами.
— По-моему, вы читаете и ни одно слово до вас не доходит, — сказала Руфь в какую-то минуту, когда он сбился и перепутал строчки.
Мартин посмотрел на нее горящим взглядом, смутился было и вдруг выпалил:
— По-моему, и до вас тоже не доходит. О чем был последний сонет?
— Не знаю, — честно, со смехом призналась она. — Уже забыла. Давайте не будем больше читать. День так хорош.
— Не скоро мы опять приедем сюда, — печально произнес Мартин. — Там, на горизонте, собирается шторм.
Книга выскользнула у него из рук на землю, и они забылись, и молча, дремотно смотрели на дремлющий залив, смотрели — и не видели. Руфь искоса глянула на шею Мартина. И не склонилась к нему, нет. Ее повлекла какая-то сила ей неподвластная, сильнее земного тяготения, неодолимая, как судьба. Лишь какой-нибудь дюйм разделял их — и вот уже не разделяет.
Плечо ее коснулось его плеча легко, точно мотылек цветка, и так же легко он ответил на ее прикосновенье. Она почувствовала, как плечо его подалось к ней и весь он затрепетал. Сейчас бы ей отодвинуться. Но ничто уже не зависело от нее. Она не владела своей волей — в сладостном безумии, что охватило ее, о воле, о самообладании уже не думалось.
Металлоинвест: Существующие вызовы и актуальные решения для сохранения технологического суверенитета
Рука Мартина несмело потянулась, коснулась ее талии. В мучительном восторге она ждала, прислушивалась к этому медленному движению. Ждала, сама не зная чего — она тяжело дышала, губы горели, пересохли, сердце неистово колотилось, ее пронизывало лихорадочное предвкушенье. Рука Мартина поднялась выше, он притянул Руфь к себе, притянул медленно, нежно. Она уже не в силах была ждать.
Устало вздохнула и вдруг неожиданно для себя порывисто прижалась головой к груди Мартина. Он тотчас наклонил голову, и Руфь потянулась губами к его губам.
Должно быть, это любовь, подумала она в единственный миг, когда еще способна была подумать. Какой стыд, если это не любовь. Да нет, конечно же, любовь. И она еще крепче прижалась к нему, прильнула всем телом. И почти сразу чуть высвободилась из его объятий, порывисто, ликующе обвила руками загорелую шею.
Острая сладкая боль пронзила ее, боль любви, утоленного желания; глухо застонав, она разжала руки, и почти в обмороке сникла в объятиях Мартина.
До сих пор ни слова не было сказано, и еще долго они не говорили ни слова. Дважды Мартин наклонялся и целовал ее, и оба раза она робко отвечала поцелуем и счастливо приникала к нему всем телом. Она льнула к нему, не в силах оторваться, а он бережно, легко поддерживал ее и невидящими глазами смотрел на смутные очертания огромного города по ту сторону залива.
В кои-то веки никакие образы не теснились у него в мозгу. Только пульсировали краски и огни, и отблески, жаркие, как этот день, жаркие, как его любовь. Он наклонился к Руфи. Она нарушила молчание.
Закрыть Как отключить рекламу?
— Когда вы полюбили меня? — прошептала она.
— С самого начала, с первой минуты, как только вас увидел. Влюбился до безумия, и чем дальше, тем отчаянней любил. А сейчас люблю безумно, как никогда, Руфь, милая. Я просто помешался, голова кругом идет от радости.
У нее вырвался долгий вздох.
— Как хорошо, что я женщина, Мартин… милый, — вымолвила она.
Мартин сжимал ее в объятиях опять и опять, потом спросил:
— А вы? Когда вы поняли?
— О, я понимала все время, почти с самого начала.
— Эх я, слепой крот! — воскликнул Мартин с ноткой досады в голосе. — У меня этого и в мыслях не было, пока я вот сейчас… пока я не поцеловал тебя.
— Я не о том. — Руфь чуть отодвинулась, посмотрела на него. — Я хотела сказать, я почти с самого начала знала, что ты любишь меня.
— А ты? — требовательно спросил Мартин.
— Ко мне это пришло так внезапно. — Руфь говорила очень медленно, глаза излучали тепло, трепетное волнение и нежность, легкий румянец проступил и остался на щеках. — Я и не думала об этом до той минуты, когда… когда ты обнял меня. И до той минуты вовсе не думала, что могу выйти за тебя замуж, Мартин. Как ты сумел меня околдовать?
— Сам не знаю, — засмеялся Мартин, — вот если только любовью, я ведь так люблю, можно бы и каменное сердце растопить, не то что живое женское сердце, а у тебя сердце живой женщины.
— Я думала, любовь совсем не такая, — как-то неожиданно заявила Руфь.
— Я думала, все будет иначе. — Руфь заглянула ему в глаза, потом продолжала, потупясь — Понимаешь, я совсем ничего не знала о любви.
Мартин хотел было опять притянуть ее к себе, но побоялся, не слишком ли он жадничает, и лишь чуть напряглась рука. Но тут же он почувствовал, как Руфь подалась навстречу, и вот она уже опять в его объятиях и опять слились их губы.
— Что скажут мои родные? — вдруг в тревоге спросила Руфь в одну из тех минут, когда Мартин отпускал ее.
— Не знаю. Стоит захотеть, и мы в любую минуту это узнаем.
— А если мама против? Я просто боюсь ей говорить.
— Давай я скажу, — храбро вызвался Мартин. — По-моему, твоей матери я не по вкусу, но я уж сумею завоевать ее симпатию. Тот, кто сумел завоевать тебя, завоюет кого угодно. А если нам это не удастся…
— Что ж, у тебя буду я, а у меня— ты. Но я думаю, миссис Морз согласится на наш брак, отказ нам не грозит. Она слишком тебя любит.
— Я не хотела бы разбить ей сердце, — задумчиво сказала Руфь.
Он готов был заверить ее, что материнское сердце разбить не так-то легко, но сказал другое:
— А любовь превыше всего.
— Знаешь, Мартин, иногда ты меня пугаешь. Вот и сейчас я думаю, какой ты теперь, какой был прежде, и мне страшно. Ты должен быть со мной очень, очень добрым. В конце концов, не забудь, я еще девчонка. Я никогда еще не любила.
— Я тоже. Оба мы — дети. И нам выпало редкое счастье, мы оба полюбили впервые — и не кого-нибудь, а друг друга.
— Но этого не может быть! — горячо воскликнула Руфь и порывисто высвободилась из объятии Мартина. — С тобой этого не может быть. Ты был матросом, а говорят, матросы… матросы…
Она осеклась, не договорила.
Источник: litlife.club
Предложения с однородными членами. Подготовка к ЕГЭ.
Алгоритм: 1) В предложении найти однородные члены. 2) Определить, сколько рядов однородных членов. 3) Определить, как связаны между собой однородные члены (союзная или бессоюзная связь). 4) Построить схему и расставить запятые (если есть).
Картинками
Конспект урока русского языка в 11 классе
Тема: Предложения с однородными членами. Подготовка к ЕГЭ.
Цели: Повторить, обобщить и систематизировать материал по теме «Однородные члены предложения».
1. Повторить и систематизировать сведения об однородных членах предложения.
2. Совершенствовать умения находить ОЧП, составлять схемы предложений с ОЧ и расставлять знаки препинания при ОЧП.
1. Развивать связную речь учащихся, используя ОЧП для придания речи точности, ясности, выразительности.
2. Развивать умение делать выводы и обобщения.
Воспитательные : воспитывать любовь к русскому языку.
I . Организационно – мотивационный этап.
(На доске – слово РОЗА).
Добрый день, ребята! Какие ассоциации вызывает у вас это слово?(цвет, запах, красивый букет). Вот и мы сегодня на уроке соберем еще один букет, букет знаний, который поможет вам сдать успешно ЕГЭ, поможет вам выполнить задание 16 . Это задание проверяет владение вами навыками постановки знаков препинания в простом предложении, осложнённом однородными членами.
II . Актуализация знаний.
— Как вы думаете, с чего мы должны сегодня начать работу? ( С повторения теоретического материала).
1 ) [ О и О ].- Я закрыл свою тетрадь и вышел в сад.
2) [ и О, и О, и О ].- Издали слышны и треск , и шум, и гром.
3) […не только О, но и О ].- Брат поменял не только окна, но и двери.
4) [ О,О,О]- В палисаднике растут розы, пионы, тюльпаны.
— Скажите, пожалуйста, к каким пунктуационным правилам они относятся. (Правила пунктуации при однородных членах)
А теперь вспомним, что однородные члены предложения:
1) отвечают на один и тот же вопрос;
2) зависят от одного и того же слова;
3) произносятся с перечислительной интонацией;
4) однородными могут быть и главные, и второстепенные члены предложения.
— Ребята, понятие об однородных членах предложения у нас есть. Какую цель мы поставим для себя на данном уроке? (обобщить и систематизировать знания об однородных членах).
— Действительно, сегодня на уроке обобщим знания об однородных членах предложения; будем совершенствовать навыки и умения правильно ставить знаки препинания в предложениях с однородными членами. А главное, вести подготовку к итоговой аттестации по русскому языку.
III . Формирование новых знаний.
В предложении может быть несколько рядов однородных членов, поэтому нужно различать конструкции с однородными членами, правильно ставить знаки препинания. Для выполнения этой задачи построим алгоритм.
1) В предложении найти однородные члены.
2) Определить, сколько рядов однородных членов.
3) Определить, как связаны между собой однородные члены (союзная или бессоюзная связь).
4) Построить схему и расставить запятые (если есть).
Учащиеся разбирают предложения (с помощью учителя).
Я любовалась розами, пионами, тюльпанами.- 1 ряд однор.членов (дополн.).
Деревья и травы летом и осенью сочны. 2 ряда однор.членов, запятая не ставится.
Чтение теоретического материала (§79).
Фразеологические обороты (устойчивые сочетания слов):
Ни свет ни заря
Ни рыба ни мясо
Ни слуху ни духу… – внутри данных словосочетаний запятая не ставится.
IV . Закрепление.
1. Этап первичного закрепления.
Анализ предложения (все выполняют по алгоритму).
Строгий и требовательный учитель организованно и грамотно провел семинар заинтересовал присутствующих.
(Строгий и требовательный учитель организованно и грамотно провел семинар, заинтересовал присутствующих.- з ряда однор. членов, запятая+схема) . Взаимопроверка по эталону.
Выполнение упр №360 (3 предл).
2. Блиц-опрос ( мозговой штурм). Закрепление теории.
1. Однородные члены предложения отвечают на один и тот же вопрос да
2. Обобщающее слово является тем же членом предложения, что и однородные члены да
3. Пришли ни свет ни заря. – В этом предложении пропущена запятая нет
4. Однородными могут быть только второстепенные члены предложения нет
5. Перед противительным союзом всегда ставится запятая да
6. Союз да всегда соединительный нет
3. Этап закрепления и применения изученного.
Задания «Проверь себя» (приложение).
V . Итог урока.
Что мы узнали сегодня на уроке? Как вы думаете, мы достигли цели, поставленной в начале урока?
VI . Рефлексия.
VII . Домашнее задание.
§79, упр362 (4 предл).
Подготовка к ЕГЭ. Задание №16 (из 5 вар)
VIII . Оценивание.
Оценки выставляются учащимся в зависимости от выполненной работы. «4» и «5» — за активную работу на уроке, за правильное выполнение тестовых заданий.
1. Задание 16
Расставьте знаки препинания. Укажите два предложения, в которых нужно поставить ОДНУ запятую. Запишите номера этих предложений.
1) Яркая молния передёрнула небо и я увидел над окном дымный облачный вал.
2) Причастия способны как образно описать предмет или явление так и представить его признак в динамике.
3) Алогичность соединения слов создаёт особый психологический эффект и приковывает внимание читателя и усиливает образность.
4) Довольно скоро он обжился в этом районе да подружился с соседями.
5) Работа шла быстро и весело и была вовремя закончена.
2. Задание 16
Расставьте знаки препинания. Укажите номера предложений, в которых нужно поставить ОДНУ запятую
1) Крестьяне разводили кур и уток и гусей.
2) Эскимосы используют для украшения одежды кусочки кожи или рыбьей чешуи.
3) Русские мастерицы расшивали мундиры и камзолы церковные облачения и женские платья.
4) Полёты кораблей в космос и пребывание людей в космическом пространстве стали для нас привычными и даже будничными.
5) Пролив казался дорогой из тусклого золота и по ней неспешно дрейфовали парусники.
3. Задание 16
Расставьте знаки препинания. Укажите два предложения, в которых нужно поставить ОДНУ запятую. Запишите номера этих предложений.
1) Михаил сурово и отрывисто на всех покрикивал и выглядел взволнованным.
2) Сердце в груди задрожит и забьётся и потонет в приятных воспоминаниях.
3) Большие облака мерно плыли по небу и то закрывали то открывали солнце.
4) Мама любила стихи и книги деревья и небо.
5) Всё кругом цвело жужжало пело и светлое чувство охватывало душу.
Правильный ответ
Источник: znanio.ru
Мартин Иден
Это было безумство, но Руфь не желала себе признаться в безумстве. Она уже не та, что прежде, теперь она – женщина, и по-женски жаждет к кому-то прильнуть, и, лишь едва-едва прислонись к плечу Мартина, жажду эту словно бы утолила. И уже не чувствовала усталости. А Мартин молчал. Заговори он, чары рассеялись бы. Но своей сдержанностью в любви он их длил. Он был ошеломлен, голова кружилась.
Он не понимал, что происходит. Это же чудо– уж не бредит ли он? Он подавил безумное желание выпустить парус и румпель и сжать Руфь в объятиях. Чутье подсказало: нет, это не годится, и он порадовался, что руки заняты, благо есть парус и румпель, и отогнал искушенье.
Но он уже не так осторожно приводил судно к ветру, бессовестно выплескивал ветер из паруса, лишь бы продлить путь к северному берегу. На подходе к берегу придется маневрировать, и отрадная близость нарушится. Искусно управляя парусом, он замедлил ход лодки, но так, что спорщики ничего не заметили, и мысленно простил все самые трудные в его жизни плавания, ведь они подарили ему такую дивную ночь, научив властвовать над морем, и лодкой, и ветром, и вот Руфь сидит подле него, и на плече он ощущает милую ему тяжесть.
Всходила луна, и, едва ее свет коснулся паруса и жемчужным сияньем озарил лодку, Руфь отстранилась от Мартина. И в тот же миг почувствовала, что и он отстраняется. Бессознательно оба постарались, чтобы те трое ничего не заметили. Без слов оба ощутили всю сокровенность случившегося. И Руфь сидела поодаль от него, щеки ее горели, теперь-то она осознала, что произошло.
Она виновата в чем-то таком, что хотела бы скрыть и от братьев, и от Одни. Отчего же она так поступила? Никогда еще она не делала ничего подобного, а ведь и прежде не раз лунными ночами каталась на лодке с молодыми людьми. Никогда ей ничего такого не хотелось. Ее охватил стыд, ошеломила загадочность пробуждающегося в ней женского начала.
Украдкой она глянула на Мартина– он был сейчас занят лодкой, менял курс– и готова была возненавидеть его, ведь это из-за него, она повела себя так постыдно, так нескромно. Подумать только, из-за него! Наверно, мама была права, они слишком часто видятся. Никогда больше такого не случится, решила она, и видеться они впредь будут реже.
Несуразная мысль пришла ей в голову– при первой же встрече наедине объяснить, солгать, упомянуть мимоходом, будто перед тем, как взошла луна, ей чуть не стало дурно. И сразу вспомнилось, как они отстранились друг от друга, едва появилась разоблачительница-луна, и Руфь поняла, он догадается, что она лжет.
А потом дни понеслись стремглав, и Руфь уже не узнавала себя в странной непонятной незнакомке, которая вытеснила ее прежнюю, – это новое, донельзя своенравное существо не желало разбираться в своих мыслях и чувствах, отказывалось заглянуть в будущее, подумать о себе и о том, куда же ее несет течением. Захватывающая тайна лихорадила ее, то пугала, то чаровала, и неизменно приводила в недоумение.
Лишь одно она знала твердо, и это обеспечивало ей безопасность. Она не позволит, чтобы Мартин заговорил о своей любви. Лишь бы, не допустить признания, и все обойдется. Через считанные дни он уйдет в море. И даже если он заговорит, все обойдется.
Как может быть иначе, ведь она не любит его. Разумеется, для него это будут мучительные полчаса, и полчаса неловкости для нее – ведь впервые ей сделают предложение. При этой мысли она трепетала от радости. Она настоящая женщина– есть мужчина, который вот-вот попросит ее руки. То был немалый соблазн для ее женской сути.
Самая основа ее жизни, всего того, что делало Руфь Руфью, дрожала, как струна. Мысль эта билась в мозгу, словно притянутый пламенем мотылек. Дошло до того, что Руфь уже представляла, как Мартин делает ей предложение, сама подыскивала для него слова и тут же репетировала свой отказ, смягчала его добротой и призывала Мартина перенести это как подобает истинному благородному мужчине.
И ему необходимо отказаться от курения. Непременно надо его убедить. Но нет, нельзя допускать, чтобы он заговорил. Его можно остановить, и это она обещала маме. Ее обдало жаром, щеки горели, с сожалением рассталась она с картиной, которую так живо вообразила.
Первое предложение подождет более подходящего времени более приемлемого поклонника.
Наступил дивный осенний день, он дышал теплом и истомой, полон был чуткой тишины уходящего лета, день калифорнийского бабьего лета, когда солнце подернуто дымкой и от легких дуновений блуждающего ветерка даже не всколыхнется дремотный воздух. Легчайшая лиловая мгла, не туман, но марево, сотканное из цветных паутинок, пряталось в укромных уголках меж холмами.
И на холмах клубом дыма лежал Сан-Франциско. Разделяющий их залив матово отсвечивал, словно расплавленный металл, на нем замерли или неспешно дрейфовали с ленивым приливом парусники. Далекая Тамальпайс, едва видная за серебристой дымкой, громадой вздымалась у Золотых ворот, под склоняющимся к западу солнцем пролив казался дорогой из тусклого золота. А дальше, смутный, необъятный, раскинулся Тихий океан, и над ним, у горизонта, беспорядочно громоздились облака и двигались к суше предвестьем неистового дыхания зимы.
Лето доживало последние дни. Но оно медлило, выцветало и меркло на холмах, все щедрее разливало багрянец по долинам, ткало себе дымчатый саван из угасающего могущества и насытившегося буйства и умирало в спокойном довольстве оттого, что прожило жизнь и жизнь эта была хороша. Среди холмов, на любимом своем пригорке Мартин и Руфь сидели рядом, склонясь над книгой, и он читал вслух любовные сонеты женщины, которая любила Браунинга, как любили мало кого из мужчин.
Но не читалось им сегодня. Слишком сильно было очарование этой бренной красоты. Золотая летняя пора умирала как жила, прекрасная, нераскаянная, сладострастная, а воздух был густо настоян на памятных восторгах и довольстве.
И настой этот опьянял их обоих мечтами, истомой, размывал решимость и волю, и за смутной дымкой, за багряными туманами уже не различить было строгие лики нравственных устоев и здравого смысла. Размягченного, растроганного Мартина опять и опять обдавало жаром. Головы их были совсем рядом, и, стоило блуждающему ветерку шевельнуть ее волосы и они касались лица Мартина. страницы плыли у него перед глазами.
– По-моему, вы читаете и ни одно слово до вас не доходит, – сказала Руфь в какую-то минуту, когда он сбился и перепутал строчки.
Мартин посмотрел на нее горящим взглядом, смутился было и вдруг выпалил:
– По-моему, и до вас тоже не доходит. О чем был последний сонет?
– Не знаю, – честно, со смехом призналась она. – Уже забыла. Давайте не будем больше читать. День так хорош.
– Не скоро мы опять приедем сюда, – печально произнес Мартин. – Там, на горизонте, собирается шторм.
Книга выскользнула у него из рук на землю, и они забылись, и молча, дремотно смотрели на дремлющий залив, смотрели – и не видели. Руфь искоса глянула на шею Мартина. И не склонилась к нему, нет. Ее повлекла какая-то сила ей неподвластная, сильнее земного тяготения, неодолимая, как судьба. Лишь какой-нибудь дюйм разделял их – и вот уже не разделяет.
Плечо ее коснулось его плеча легко, точно мотылек цветка, и так же легко он ответил на ее прикосновенье. Она почувствовала, как плечо его подалось к ней и весь он затрепетал. Сейчас бы ей отодвинуться. Но ничто уже не зависело от нее. Она не владела своей волей – в сладостном безумии, что охватило ее, о воле, о самообладании уже не думалось.
Рука Мартина несмело потянулась, коснулась ее талии. В мучительном восторге она ждала, прислушивалась к этому медленному движению. Ждала, сама не зная чего – она тяжело дышала, губы горели, пересохли, сердце неистово колотилось, ее пронизывало лихорадочное предвкушенье. Рука Мартина поднялась выше, он притянул Руфь к себе, притянул медленно, нежно. Она уже не в силах была ждать.
Устало вздохнула и вдруг неожиданно для себя порывисто прижалась головой к груди Мартина. Он тотчас наклонил голову, и Руфь потянулась губами к его губам.
Должно быть, это любовь, подумала она в единственный миг, когда еще способна была подумать. Какой стыд, если это не любовь. Да нет, конечно же, любовь. И она еще крепче прижалась к нему, прильнула всем телом. И почти сразу чуть высвободилась из его объятий, порывисто, ликующе обвила руками загорелую шею.
Острая сладкая боль пронзила ее, боль любви, утоленного желания; глухо застонав, она разжала руки, и почти в обмороке сникла в объятиях Мартина.
До сих пор ни слова не было сказано, и еще долго они не говорили ни слова. Дважды Мартин наклонялся и целовал ее, и оба раза она робко отвечала поцелуем и счастливо приникала к нему всем телом. Она льнула к нему, не в силах оторваться, а он бережно, легко поддерживал ее и невидящими глазами смотрел на смутные очертания огромного города по ту сторону залива.
В кои-то веки никакие образы не теснились у него в мозгу. Только пульсировали краски и огни, и отблески, жаркие, как этот день, жаркие, как его любовь. Он наклонился к Руфи. Она нарушила молчание.
Источник: www.sunhome.ru