Многие из нас полагают, что достижение шокирующих уровней ценовой инфляции не за горами. Сегодня же инфляция едва заметна. Но то, что нас ожидает, будет настолько болезненным и настолько разрушительным, что рост цен станет одной из главных претензий электората. Как отреагируют политики?
Они будут отвечать перед аудиторией, для которой идея бумажных денег (даже с изображением мертвого президента на каждой купюре) себя дискредитировала. Очевидной альтернативой необеспеченной бумажной валюте будет возврат к золотому стандарту, и трудно представить, что сможет этому воспрепятствовать. В таком окружении политическая дальновидность будет заключаться в том, чтобы поддерживать золото. Поддержка идеи привязки доллара к золоту сослужила бы любому политику хорошую службу как вызов конкурентам в духе «я смею с вами не согласиться». А поддержка такого предложения стала бы для политиков удобным способом дистанцироваться от ошибок прошлого.
Я полагаю, что мы услышим много разговоров о возвращении к «определенному» золотому стандарту. Но никто из говорящих не прозвучит убедительно до тех пор, пока не конкретизирует, о каком именно золотом стандарте идет речь. Существуют различные способы привязать доллар к золоту. Каждый из них подразумевает официальную цену золота, по которой правительство обязуется совершать операции со всеми и каждым. Но при этом есть важные отличия.
Драка в тюрьме | Большой Стэн. 2007. Момент из фильма [1080p]
Симметричный золотой стандарт. Правительство устанавливает официальную долларовую цену за унцию золота. Затем: 1) оно обязуется покупать неограниченное количество золота у населения и платить за него бумажными долларами; и 2) оно обещает продавать неограниченное количество золота населению и принимать плату за металл в бумажных долларах.
Асимметричный золотой стандарт. Правительство устанавливает официальную долларовую цену унции золота. Затем оно обязуется продать неограниченное количество золота населению и принимать плату в бумажных долларах. Ассиметричный стандарт не влечет за собой никакого обязательства по скупке золото; это просто-напросто одна половина симметричного золотого стандарта, связанная с продажей.
Золотомонетный стандарт. Правительство чеканит монеты, содержащие фиксированное количество золота (например, одну унцию на одну монету) и имеющие фиксированную стоимость законного средства платежа, что подразумевает официальную цену золота. Затем: 1) оно обязуется обменивать неограниченное количество золотых монет на такое же количество металла любому, кто захочет совершить подобный обмен, что подразумевает обещание скупить неограниченное количество золота по официальной цене; и 2) оно обязуется продавать неограниченное количество монет населению и принимать плату за монеты в бумажных долларах.
Биметаллический стандарт. Правительство устанавливает официальную цену унции золота и унции серебра в долларах. Затем: 1) оно обязуется приобретать у населения неограниченное количество любого из этих металлов; а также 2) оно обязуется продавать населению по его выбору неограниченные количества любого из этих металлов и принимать плату за металл в бумажных долларах.
Почему у одних ВСЁ, у других НИЧЕГО? КАПИТАЛИЗМ — ТОПЛЕС
Обратите внимание, что каждая из версий золотого стандарта включает обязательство, связанное с бумажными деньгами. В этом смысле золотой стандарт напоминает систему необеспеченных денег, альтернативой которой он является. Разница состоит в характере обязательства и в том, как быстро население узнает о том, что оно разорено.
В системе бумажных денег это мягкое обещание – обязательство защищать курс валюты, придерживаясь консервативной денежной политики и ограничивая выпуск новых долларов. Когда это обещание нарушается, этот факт может стать очевидным для большей части населения только спустя много лет. К тому времени стороны, ответственные за нарушение обещания, могут перейти на другие государственные должности или вообще уволиться, или, в редких случаях, перейти на честную работу. Это позволяет их преемникам занять прекрасную позицию, чтобы устраивать сцены переполоха, гнева, отвращения или негодования (у каждого политика есть собственный театральный ассортимент) по поводу того, что натворили их предшественники, а затем продолжить выполнение обязанностей, вновь дав обещание защищать валюту.
При любой версии золотого стандарта жизнь для политиков становится намного менее комфортной. Соблюдать обязательство по скупке золота или серебра (что подразумевается в любой из версий, за исключением ассиметричного золотого стандарта) достаточно просто – знай себе печатай нужное количество долларов. А вот выполнить обещание по продаже золота или серебра любому, кто предъявить бумажные деньги (то есть возможность выкупа) уже сложнее, и печатный станок тут уже не поможет. Более того, неспособность выкупить становится немедленно и однозначно очевидной. А когда возникнет такая неспособность, ответственные стороны, скорее всего, все еще будут на сцене, находясь в зоне досягаемости избирателей, швыряющих в них помидоры.
Обещание продавать неограниченные количества золота или серебра за бумажные деньги может выглядеть как пустое. Очевидно, ни у правительства, ни у кого-то другого нет неограниченного количества металла. Но у правительства есть способ сдержать это обещание, при условии хотя бы минимальной платежеспособности. Оно может сделать именно то, что делает время от времени правительство, склоняющееся к защите курса бумажного доллара — сократить предложение бумажной валюты, продав казначейские облигации. При золотом стандарте это оттягивает излишек долларов, которые в ином случае могли бы быть обменены на золото, и таким образом избавляет от нарушения обещания о погашении.
Назначение цен
Возврат к золотому стандарту – дело непростое. Проблема связана даже в большей степени не с тем, сколько золота будет у правительства на момент совершения этого серьезного шага. Даже если бы у него вообще не было золота, оно могло бы повторно привязать доллар к золоту, установив достаточно высокую цену, чтобы привлечь продавцов. Трудность состоит в том, чтобы определить официальную цену, которая не повлечет за собой нестабильность.
Если установить слишком низкую цену, золото начнет утекать из казны. Если цена лишь слегка занижена, то спрос населения на золото (по официальной цене) будет удовлетворяться постепенно, и отток прекратится. Но если официальная цена будет слишком низкой, политики окажутся перед неприятным выбором. Им придется: 1) либо прекратить отток золота, сократив предложение бумажных долларов для населения (например, Федеральный резерв продает казначейские облигации населению), что, скорее всего, приведет к экономической рецессии; 2) либо позволить оттоку продолжаться до тех пор, пока у правительства не кончатся золотые резервы, а затем сказать следующему потенциальному желающему обменять доллары: «Простите, мы снова вас обманули».
А с другой стороны…
Если установить слишком высокую цену, золото начнет поступать в казну. Если цена чуть завышена, население продаст то, что посчитает нужным, а затем приток завершится. Но если официальная цена будет слишком высокой, политики на какое-то время получат то, что им так нравится – инфляционный бум, когда Казначейство будет печатать новые бумажные доллары, чтобы заплатить за золото, которое население хочет продать. И, как любой инфляционный бум, он закончится ужасной рецессией.
Источник: goldenfront.ru
У кого золото, тот и устанавливает правила
Часто говорят, что соломинка, развевающаяся на ветру, предвещает бурю, и именно такую «соломинку» можно найти на графике, на который обратил внимание инвестор Питер Хамбро.
Этот график был опубликован контролером денежного обращения Соединенных Штатов. Дезинформация в течение многих лет сдерживала эту пороховую бочку. С 2018 года службы финансовой стабильности в центральных банках мира следуют указанию Банка международных расчетов по искажению восприятия инфляции путем манипуляций на рынке золота. Конечно, нельзя, чтобы их на этом поймали, и потому они делают это под прикрытием.
Единственный способ скрыть такие действия — сбивать цену на физическое золото путем «алхимического» производства «бумажного золота».
С помощью фьючерсных рынков и при попустительстве «алхимиков» торговцы драгметаллом сумели создать представление о том, что унции золота, зачисляемые на счет банком или дилером ничем не отличаются от настоящих. И даже лучше, ведь их не нужно хранить или страховать! Как только инвесторы проглотили наживку, продавать им золото, которого не существовало, стало проще простого.
Конечно, были и осторожные инвесторы, которым было трудно поверить, что такие компании, как Mocatta, Montagu, Rothschild и Sharps Pixley, являются безупречными контрагентами, и хотели быть уверены, что получат свое золото, когда потребуют его. Легко.
За это не надо даже платить, нужно только внести начальную денежную маржу и согласиться на вариационную маржу, и «бумажное» обещание будет на вес золота. Это был простой производный инструмент. Если клиенты считали, что цена упадет, они могли продать золото, которого у них не было.
Затем появилось множество опционов и других продуктов, и рынок деривативов — именно так назвали эту химеру — начал вращаться, как торнадо. Чтобы фальшивое золото вызывало больше доверия, Банк Англии был готов ссудить участникам лондонского рынка физический драгметалл в случае, если дела пойдут сложнее и хранилища опустеют.
Когда один из участников разорился, другие объединились, и, под наблюдением Банка Англии, клиенты были спасены. И эта псевдоуверенность устраивала блестящих экономистов-теоретиков. Мы, правительство, мы, центральный банк, мы, Банк международных расчетов, можем печатать маржу. Вот что такое фиатная валюта: нечто, похожее на биткойн, но ее легче майнить.
Производные инструменты не имеют маржи и, следовательно, не имеют ограничений и могут даже не учитываться на балансе. Крупные банки Уолл-Стрит примут наши фиатные доллары в качестве маржи и будут производить золото, чтобы затопить рынок.
Вот как вы можете поступить: обратитесь к своему контрагенту по торговле драгметаллами и купите немного золота. Затем потребуйте свое золото, или серебро, или платину, или палладий, или любое другое физическое средство сбережения и обмена, которое вы приобрели, чтобы защитить себя от разрушительного воздействия инфляции. Ибо мир увидит, что на самом деле представляет собой платье короля из бумажного золота. Владимир Путин и Си Цзиньпин — из числа тех, кто знает: у кого золото, тот и устанавливает правила.
- Золотые монеты Зимбабве: мастерский ход?
- 2008 vs 2022: сходства рынков, их различия и реакция золота
- Кто является крупнейшим импортером российского золота?
Источник: www.zolotoy-zapas.ru
У кого золото то устанавливает законы
Нет аккаунта? Зарегистрироваться
Ты слышал про золотое правило? У кого золото, тот правила и устанавливает. /М-ф ‘Аладдин’/
- Jun. 2nd, 2013 at 10:51 AM
Сибирская золотая лихорадка XIX века — одна из семи, которую переживал мир. Начать можно с того, что до Петра I золотодобычи на Руси не было вовсе. Именно он положил начало разведке рудных запасов и учредил соответствующий департамент. Но все усилия тогдашних промышленников, в первую очередь — Демидова дали весьма скромный результат в виде алтайских серебряных рудников.
Первыми золотопромышленниками России стали купцы Поповы — дядя Андрей Яковлевич и племянник Федот Иванович.
Берикуль – крохотная, затерявшаяся в складках поросших хвойником гор, речушка в Мартайге (как сокращенно называют Мариинскую тайгу), правый приток реки Кии в ее верховьях. Речка не простая, золотоносная. Протекает в местах, где сходятся границы Красноярского и Алтайского краев и Кемеровской области. Не верится, что на ней, маленькой и шумливой – ее в некоторых местах, разбежавшись, можно перепрыгнуть. – без малого двести лет назад разыгрывались нешуточные страсти. Именно здесь, на берегах труднодосягаемой таежной речки, началась золотая лихорадка.
Как и другие места, связанные с добычей золота, Берикуль окутан множеством историй, одна другой занимательней. Одна из них касается происхождения названия речки. В стоящем на Берикуле поселке с искренней убежденностью расскажут, что возникло название так: несколько каторжников бежали из-под стражи и набрели на эту речку, тогда безымянную. На ее берегу нашли крупный самородок, потом – второй, третий, десятый.
Берега были просто усыпаны золотыми россыпями. Беглецы, забыв про усталость, еду и сон, только успевали собирать слитки. «О, да здесь золота столько – хоть бери куль, да собирай!» – якобы воскликнул в азарте один из беглецов. Слияние слов «бери» и «куль», дескать, и дало речке название.
Ученые-лингвисты считают, что название образовано от кетского «бору» – «волк» и кетско-ассанского «кул/ул» – «река». Тогда выходит, что «Берикуль» – «река волка».
Другая легенда гласит, будто обитал в окрестностях старообрядец-крестьянин Егор Лесной. Жил в избе вместе со своей воспитанницей на берегу большого озера Берчикуль, что в 15-20 километрах отсюда. Время от времени отправлялся в глухую горную тайгу, откуда возвращался с золотом. Много металла намыл старатель-одиночка.
В избе у Егора в красном углу висела икона, щедро им самим разукрашенная золотом. Была это ничтожно малая часть того, что он добыл. Остальное хоронил в земле – не то возле избы, не то в тайге, опасаясь быть ограбленным. Даже воспитаннице не доверял секрета.
Сложно теперь, спустя почти 200 лет, сказать, какие нелады были у Егора Лесного с властями, почему он, зная, где золото, мыл его тайно, тем более что правительство не запрещало, получив соответствующее разрешение, заниматься золотодобычей, даже приветствовало создание частных приисков, подталкивало к этому богатых купцов. Но слишком дорого обходились поиски, потому охотников рискнуть большими деньгами было немного.
В 1826 году верхотурский купец первой гильдии Андрей Яковлевич Попов вместе с племянником Федотом, тоже купцом (на фото), успешно занимавшиеся до тех пор виноторговлей, решили прибавить к занятию виноторговлей еще и золотодобычу. Поповы, подав прошение на занятие старательством и получив разрешение отыскивать золотые пески и руды по всей Сибири, отправились на поиски сначала в Тобольскую, потом в Томскую губернию. Искали золото возле самого Томска, но почти безуспешно. Целых двести тысяч рублей зря по первости вбухали.
Собирая сведения о богатых находках золота и прослышав об удачливом старателе-отшельнике с озера Берчикуля, Андрей Попов послал к нему своих подручных, чтобы выведать тайну. Егор Лесной своих секретов не выдал. Тогда купец лично отправился на озеро Берчикуль. Однако опоздал: Егор к его приезду был кем-то задушен. Тем не менее, приехал он на озеро Берчикуль не зря: выпытал-таки, где искать золото, у воспитанницы Егора Лесного…
(на фото — сохранившееся до наших дней здание Общественного сибирского банка, учрежденного купцами Поповыми)
Что тут правда, что вымысел, – поди разберись. Подлинно известно только, что 11 августа 1828 года купец подал в Дмитровское волостное управление Томской губернии заявку на отвод площади на речке Берикуль. День подачи Поповыми заявки на отвод земли под прииск на Берикуле и можно считать с полным основанием днем начала развития частной золотопромышленности на земле современной Кемеровской области.
Прииск «1-я Берикульская площадь», на котором начали работы новоиспеченные сибирские золотопромышленники Поповы, в 1829 году дал 1 пуд и 20 фунтов золота. В 1830-м намыли более четырех с половиной пудов, а спустя еще пять лет добыча золота на речке Берикуле и нескольких других малых притоках Кии выросла до 16 с лишним пудов. Хотя августовский «Горный журнал» в 1835 году, говоря об открытом Поповыми богатого прииска «1-я Берикульская площадь» и подчеркивал, что «несомненно, этим открытием руководил случай. ».
С таким же успехом можно назвать везением открытие в 1829 же году новых золотоносных приисков компанией Рязанова, Казанцева, Баландина рядом с приисками купцов Поповых в системе притоков реки Кии – Берикуль, Макарак, Малый Кундат – сказочно богатого золотом Кундустуюльского ключа. Именно тогда и именно на Берикуле и в его окрестностях было положено начало развития золотопромышленности в Сибири.
В 1830 году Поповы открыли золото в Салаирском кряже, в Коктекбинском, Красноярском и Минусинском округах, еще спустя два года – в Ачинском. Заметив, что чем севернее забираются по Енисейской тайге, тем богаче золотоносные места, многие поисковые партии двинулись дальше на север, к Приполярью. Добыча золота с каждым годом набирала обороты, возрастала.
Открытие новых золотоносных мест следовало одно за одним. По речкам Большой Кожух, Тисуль, Тулуюл, Кийский Шалтырь, по Кундустуюлам Большому и Малому, по Золотому Китату в Западной Сибири. В Восточной Сибири открыли россыпи золота по рекам Бирюсе, Мане, по Верхней и Нижней Тунгускам, по Питу и их крупным и совсем малым притокам.
Золотая лихорадка охватила сибиряков. Томичей, мариинцев, енисейцев, красноярцев. По свидетельству Г.Н.Потанина, в Томске «все бросились искать золото. Ремесленник бросал свой верстак; чиновник, не стесняясь своим званием, шел служить к мужику-золотопромышленнику; в общественном положении произошла страшная перетасовка». По свидетельству золотопромышленника В.Д.Скарятина, промысел первых старателей «походил скорее на игру, в которой можно было урвать миллион, или лечь костьми, чем на правильное рационально веденное промышленное дело».
Непосредственно в Томске золото мыли в верховьях Ушайки — притока Томи и по свидетельству горного ведомства намыли более 20 тонн
Только в 1830-х годах число занявшихся частной золотопромышленностью перевалило за двести человек. По диким таежным землям рассеялись к 1840-м годам несколько сотен поисковых партий. Если учесть, что каждая состояла примерно из десяти человек, нетрудно подсчитать, что счет старателей шел уже на тысячи. В золотопромышленность были втянуты еще и люди, обеспечивавшие партии продуктами, одеждой, оружием, лошадьми, кровом, необходимым инструментом и т.д.
P/S.
Федот Иванович Попов во время одной из экспедиций провалился в холодную реку, заболел чахоткой и умер в 1832 году.
Дело перешло к брату Степану Ивановичу. Степан Иванович и его сыновья и внуки кроме золота занимался разработкой и добычей серебросвинцовых и медных руд. Строил заводы, интересовался проблемами сельского хозяйства. Он под Семипалатинском занимался разведением сельскохозяйственных культур, был избран членом-корреспондентом МОСХ(1831). Был не чужд науки и культуры.
При одном из заводов организовал музей, собирал и записывал легенды и предания. За крупные вклады в благотворительность и меценатские пожертвования С.И.Попова наградили орденами Станислава, Св. Анны и золотой медалью.
Степан Иванович построил на Басандайке церковь (действовала до 1929г.-прим авт.), где покоится прах обоих братьев и его супруги Анны Алексеевны.
Сыновья Степана Ивановича Александр и Николай продолжили дело отца.
Александр Степанович Попов и его сын Степан Александрович выстроили 6 заводов, 42 медных рудника, 27 угольных копий в Казахстане. Образцы самородной меди , добытые на их рудниках демонстрировались на Всемирной выставке в Париже (1879).
Николай Степанович владел золотыми приисками, был женат на княжне Александре Михайловне Баратовой. Умер в 1870 году. Его жена под конец жизни разорилась, похоронена в Басандайской церкви в 1889 году.
Третий брат Андрей Иванович и четвертый брат Алексей Иванович и их сыновья также занимались золотодобычей и коммерцией. (Подробнее см. «Краткая энциклопедия по истории купечества и коммерции Сибири ». – Новосибирск;1997.-т.3,кн.3.-с.42-44).
Известный ученый этнограф, путешественник, археолог, публицист, участник экспедиций Потанина и его друг, редактор газеты «Сибирская жизнь» А.В.Адрианов писал о Поповых: «Это – фамилия, которая, составляя лучшее украшение Томска, должна быть, запечатлена в его летописях, как фамилия благодетелей города на вечные времена. Для старого и малого из купеческой среды она навсегда должна остаться символом той общ. роли, какую может и должен выполнять каждый местный представитель капитала, в его заботах о благе и процветании его родного угла».
«Блестящий расцвет томской золотопромышленности в тридцатых годах прошлого столетия прошел для Томска почти бесследно. В городе появилось несколько миллионеров, но единственная память об их существовании осталась только в названии одной Миллионной улицы, да и эта память по злой иронии судьбы или по недоразумению осталась не за тем концом улицы, на котором находились их дома. Все эти томские золотопромышленные тузы тридцатых годов – Филимоновы, Отопковы, Сосулины, Гороховы – прожгли свои капиталы на пирах и на безвкусных затеях, теша только свое тщеславие случайно разбогатевших выскочек. Исключение составил один только Попов, пожертвовавший городу 200 000 для основания городского банка с тем, чтобы прибыли банка шли на женское образование. Томский золотопромышленник Цибульский пожертвовал 100 000 на Томский университет.»
Источник: valeriy-nsk.livejournal.com