В Екатеринбурге протестующие против строительства собора святой Екатерины снесли временное ограждение на месте возведения храма. Активисты ворвались на территорию будущего храма и принялись даже устанавливать палатки. «Как можно протестовать против строительства храма? Это же не фабрика какая-то», — удивлён актёр Егор Пазенко.
Действия «храмоборцев», которые попытались устроить что-то вроде «местного майдана» на территории, отведённой под строительство храма, многим показались спланированными: собрать одновременно и вместе почти 2000 человек — дело не простое, без организаторов тут явно не обошлось.
«Я не могу точно сказать, что именно сейчас там происходит, но предполагаю, кому это выгодно — антипатриотам, тем людям, которым не нравится жить в нашей стране, какой она стала сегодня. В которой намного больше порядка, чем, скажем, в 1990-е годы, которые мы все хорошо помним — тот беспредел, то безумие, которое тогда творилось», — сказал в беседе с Царьградом актёр Егор Пазенко.
Простые фишки для строительства в Townscaper (Топ-5: флажки, парки, лестницы…) | Хитрости, секреты
Он напомнил, как в то время люди «просто покупали друг друга — порой за очень смешные деньги». Не было власти, не было никаких правил, ничего не было.
То, что происходит сейчас в Екатеринбурге, по словам Пазенко, даже сложно комментировать, настолько это деструктивно. Конечно, выходить и говорить о том, что не нравится на тех или иных согласованных акциях, надо. Люди имеют на это право, но всё должно быть в нормальной, культурной форме, уверен актёр, а не просто — вышли, поставили палатки, хотят устроить майдан.
«Я не могу понять, как люди могут быть против строительства храма. Ведь это очевидная вещь: строительство храма — это благо, особенно для православных, для воцерковлённых людей. Ведь это не просто здание какое-то построят, какую-нибудь фабрику. Это — дом Бога, в который приходит огромное количество людей просто ради того, чтобы получить радость, благодать, утешение. И их мнение тоже надо уважать», — уверен Пазенко.
Речь идёт о красивейшем величественном храме, который столетиями будет стоять на этом месте и украшать город, продолжил актёр. Так же украшают столицу московские храмы, как украшает Москву Кремль, как украшает Киев Великая София. Это здание обязательно станет историческим, считает Пазенко.
Актёр вспомнил о том, как в Екатеринбурге в день Торжества Православия состоялся молебен в поддержку строительства собора. На его взгляд, тогда собралось очень много людей — от 10 до 12 тысяч.
Со многими Егор Пазенко в тот день разговаривал. И все, по его словам, были за строительство храма. Многие приехали сюда вместе с семьями, с детьми и совершенно искренне поддерживали эту инициативу. Причём, отметил он, много было людей среднего возраста, пенсионеров было довольно немного.
«Для меня весь этот протест — вообще странная история. Можно предположить, что это люди, которые всё-таки получают деньги из каких-то зарубежных фондов. Конечно, я не могу утверждать, что акция обязательно проплаченная. Но в любом случае — действия этих людей деструктивны», — подчеркнул Егор Пазенко.
Строительство и украшение дома
Надо напомнить, что собор святой Екатерины, против восстановления которого выступают митингующие, не просто так называют символом Екатеринбурга. Первый православный храм этой святой был построен при основании города, в 1726 году. Тогда это была ещё мазанковая церковь. 30 лет спустя здесь стали возводить каменный собор, который был освящён в 1763 году.
Вплоть до революции этот храм был одним из главных украшений столицы Урала. Весной 1930 года с храма были сняты купола, вскоре здание взорвали, а остатки кирпичей использовали как строительный материал.
Впервые вопрос о восстановлении храма в честь покровительницы города был поднят в 2010 году, его предлагалось восстановить на прежнем месте. Однако «прогрессивная общественность» выступила в защиту построенного в советское время фонтана. В 2016 году был разработан новый проект — храм предлагалось возвести на искусственном острове городского пруда. Однако и он вызвал протесты — противники храма выходили «обнимать» пруд и громко заявляли о своём несогласии.
Нынешний проект строительства стал уже третьим по счёту. На этот раз камнем преткновения стал сквер: противники храма выступают против вырубки зелени, которую на самом деле никто не собирается проводить.
Как отмечалось в заявлении, распространённом в соцсетях от имени защитников восстановления исторического собора, «совершенно очевидно, что протестующим всё равно, что защищать: фонтан, пруд, сквер. Главное — чтобы храма не было, и ещё желательно, чтобы православных было не видно. Противники обвиняют сторонников храма в том, что их никто не слышит. Но услышать их означает только одно — вовсе не восстанавливать собор. «Храма не должно быть просто потому, что его не должно быть».
Создаётся впечатление, что протестующим не так уж важна причина, главная их задача — это сам протест. Не даром в апреле директор сети городских порталов Hearst Shkulev Media Ринат Низамов после молебна сторонников анонсировал «будущие события».
«Екатеринбург в ближайшие месяцы станет горячей протестной точкой на карте России, потушить которую будет непросто. Это уже не весёлые обнимашки и не срач в онлайне. Это война, которая вот-вот перерастёт в вооружённый конфликт», — заявил он.
То есть, исходя из этой логики, все эти храмоборцы, защитники зелёных насаждений и прочие активисты — часть этой «не объявленной, но грядущей войны».
По ссылке — видео бесчинств бесноватых «храмоборцев»:
Источник: tverdyi-znak.livejournal.com
Церкви они строят! Лучше бы больным детям помогли!
Зачем строить храмы, когда деньги можно потратить на школы, больницы и детей — над этим достаточно популярным в обществе вопросом размышляет Сергей Худиев.
Зачем мы вообще что-то строим
Зачем строят и украшают храмы — ведь эти деньги можно было бы потратить на школы! Или больницы! Или пенсионеров! Или больных детей! Что же, это хороший вопрос.
Зачем мы вообще что-либо строим? Зачем мы вообще тратим ресурсы?
Зачем бросать в землю зерна, ведь их можно было сразу отдать голодным? Потому что — скажут нам — это необходимое вложение ресурсов. Мы должны думать не только о том, что нам есть прямо сейчас, но и о том, что нам есть через год. Зачем вкладываются огромные деньги в строительство нефтяных вышек? Почему бы просто не раздать эти деньги нуждающимся?
Потому что, чтобы восполнять материальные нужды людей, нужна работающая экономика.
А школы — зачем их строить? Как пела известная британская группа в пору моего детства, «эй, учителя, оставьте детей в покое!». В самом деле — дети, от еще маленьких до уже здоровых парней и девушек, должны проводить кучу времени за партами, вместо того чтобы играть или работать, и слушать, как учителя за государственный счет рассказывают им про то, как Афины пошли войной на Спарту. Наверное, нам скажут, что для жизни в обществе необходимо образование, некий уровень знаний, культуры и социальных навыков, который приобретается в школе. В самом деле, образование вещь несъедобная, неосязаемая, учитель и школа не работают с пшеницей, или нефтью, или металлом — они работают с людьми.
И — говоря о школе — мы все соглашаемся, что работа с людьми, которая их как-то меняет, — это тоже очень важная работа. Она определяет, среди каких людей нам жить в ближайшем будущем. Есть экономика, связанная с пшеницей, или нефтью, или сталью — а есть более тонкая, но не менее важная материя — человеческие души. Есть социальная ткань, которую очень важно ткать, чтобы она не расползалась.
В Церкви учатся доверять друг другу
И вот на чисто земном уровне Церковь — это институт, который созидает социальную ткань. Я приведу пример из своего личного опыта. Как-то во дворе моего дома чуть не столкнулись две машины — водители вышли, стали осыпать друг друга оскорблениями, потом сцепились и покатились по земле. К счастью, их разняли, до смертоубийства и тюрьмы дело не дошло.
Я видел аналогичное происшествие во дворе церкви, куда я хожу. Водители вышли, приветливо поздоровались, обсудили, как им лучше разъехаться, и разъехались.
Церковь — это такое пространство, где люди учатся вести себя определенным образом. Более того, это пространство, где они учатся доверять друг другу.
Водители на церковном дворе вели себя дружелюбно и уважительно, потому что чувствовали себя в безопасности — это не то место, где меня хотят обидеть и я должен был бы давать отпор.
Более того, Церковь — это то место, где люди объединяются для служения ближним. Существует много благотворительных церковных проектов — а вот антиклерикалы как-то мало известны своей социальной работой. Не потому, что антиклерикалы непременно жестокосердные люди (они разные люди), а потому, что люди, привыкшие собираться вместе для богослужения, люди, которые друг друга знают и друг другу доверяют, легче объединяются для чего-то еще.
Церковь — это закваска, которая меняет общество.
Вложив средства в строительство храма, вы потом получаете благотворительную и социальную работу, которую совершают его прихожане. Это проверено и это работает — в таких, безусловно, вполне светских государствах, как США и Франция, государство активно сотрудничает с религиозными общинами в деле служения обществу. Например, в США католические госпитали получают государственные деньги — пламенные атеисты требуют лишить их этого, потому что католики отказываются делать аборты, но пока безуспешно. Во Франции католические школы получают поддержку от государства.
Это делается не потому, что власти этих стран глубоко религиозны (это не так), а потому, что они находят деятельность религиозных общин полезной для общества в целом. Конечно, государство (как и у нас) обычно не финансирует храмы прямо — только если они признаны памятниками архитектуры. Но храмы — это часть той социальной, психологической и духовной структуры, которая порождает школы и больницы.
Без Бога это «зачем» проваливается в пустоту
Недавно мне доводилось слышать, что больницы в США столкнулись с проблемой нехватки медсестер — потому что во многом эту работу исполняли монахини, которых стало меньше. Можно верить или не верить в Бога — но у веры есть определенные социальные плоды. С точки зрения интересов общества в целом, возведение церкви никак не является пустой тратой — как и возведение, например, школы.
То, что я сказал до сих пор, будет понятно и неверующему человеку — но, как правило, люди, которые оплачивают возведение храмов, делают это по искреннему религиозному убеждению.
Зачем они поддерживают возведение этих прекрасных зданий? В этом случае вопрос «зачем» задается — и получает ответ — на принципиально другом уровне. Зачем мы делаем то или другое? Каковы вообще наши цели в жизни? Зачем мы тут, на земле?
Без Бога это «зачем» проваливается в пустоту. Да незачем. Слепые природные силы, которые, не желая этого, привели нас в бытие, так же слепо нас и уничтожат. Любые свершения конкретного человека навсегда закончатся со смертью, как неизбежно умрут все, кто его знал и помнил. Ни у человеческой жизни, ни у мира в целом нет продолжения — эта дорога ведет в никуда.
Церковь — это портал в рай
Но если есть Бог, вечное спасение, жизнь будущего века — то наши усилия приносят вечные плоды. Дело не в том, что церковные здания — это надолго. Дело в том, что человеческие души вечны, и вкладываться в них стоит не потому, что это важно для экономики или общего благоустройства, а потому, что человеческие души — это вообще самое важное, что только может быть во вселенной.
Именно людей Бог создал для вечности, именно для спасения людей Бог стал человеком в Иисусе Христе, именно для того, чтобы привести меня и вас к жизни вечной и блаженной, Христос основал Церковь.
Красота — это свидетельство о Боге, и Бог, как говорит Писание, наделяет людей особыми талантами для украшения Его святилища. Как сказано к книге Исход, «Господь назначил Веселеила, сына Урии, сына Ора, из колена Иудина, и исполнил его Духом Божиим, мудростью, разумением, ведением и всяким искусством, составлять искусные ткани, работать из золота, серебра и меди, и резать камни для вставливания, и резать дерево, и делать всякую художественную работу; и способность учить [других] вложил в сердце его, его и Аголиава, сына Ахисамахова, из колена Данова; он исполнил сердце их мудростью, чтобы делать всякую работу резчика и искусного ткача, и вышивателя по голубой, пурпуровой, червленой и виссонной ткани, и ткачей, делающих всякую работу и составляющих искусные ткани» (Исх. 35:30-35).
Храм — это форпост неба на земле; он должен быть красивым, чтобы привлекать сердца людей. Главная цель, с которой строятся (и благоукрашаются) храмы — это привести меня и вас в рай.
Школы дают образование — это очень важно. Больницы лечат болезни — и это весьма почтенно. Церковь — это портал в рай, место, где люди встречают Своего Спасителя, где они приобщаются Вечной Жизни.
Возможно, вы в это не верите — но попробуйте задуматься, вдруг это правда? Вдруг вы проходите мимо двери, которая действительно ведет в рай? Впрочем, это, конечно, ваш выбор — строители церквей стараются о том, чтобы он у вас был. Чтобы дверь в новую жизнь была в пределах вашей досягаемости.
Поскольку вы здесь.
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Источник: www.pravmir.ru
Почему у православных храмов богатое убранство
По преданию, князь Киевский Владимир Святославич выбрал для Руси православную веру после того, как послы поведали ему о красоте и великолепии Софийского собора в Константинополе и православного богослужения. Сегодня роскошное убранство является отличительно чертой русских православных церквей.
Особенности убранства
Действительно, православные храмы сильно отличаются от всех прочих. Еще издали можно заметить позолоту на куполах. Сами купола в православии имеют серьезное символическое значение. Например, один купол символизирует единство Господа Бога. Пять куполов — символ Христа с четырьмя апостолами. Тридцать три — указывают на возраст Спасителя.
Как известно, Иисус был распят на кресте в тридцать три года, а затем воскрес для жизни вечной.
Внутри храма можно увидеть иконы с богатыми окладами. Особо украшены царские врата, через которые, как считается, исходит для причастия сам Иисус Христос. Золото, драгоценные камни, красочные фрески, которые находятся во многих церквях, поражают и настраивают на торжественный лад.
Совсем иное впечатление от католических храмов. Они скорее функциональны, чем красивы. Например, в католической церкви прихожане не стоят, а сидят на скамейках. Для создания атмосферы торжественности в католических храмах используется орган, визуальная же часть убранства значительно скромнее, чем в православных.
Если в крупных соборах ещё можно встретить статуи и богатые витражи, то в небольших церквушках это редкость. Вместо икон стены католических храмов украшают фрески. Протестантские церкви выглядят ещё более аскетично. Они отличаются строгостью и минимализмом. Единственными украшениями лютеранской кирхи являются орган и распятие на стене.
Одни ветви христианства проповедуют аскезу и умеренность во всем, другие – напротив, видят необходимость в том, чтобы украшать Дом Божий.
Образ Царствия Небесного
Если верить Священному Писанию, после того как евреи под предводительством пророка Моисея избежали египетского плена, Господь повелел одному из них, мастеру по имени Веселеил, возглавить строительство походного храма – скинии — и дал подробные указания по ее обустройству: «Я исполнил его Духом Божиим, мудростью, разумением, ведением и всяким искусством, работать из золота, серебра и меди» (Исх.31:2-4).
Зачем же все это делалось? Храм в христианстве является проекцией Царствия Небесного. Вот какими словами Иоанн Богослов рисует образ Небесного Иерусалима: «Основания стены города украшены всякими драгоценными камнями: основание первое яспис, второе сапфир, третье халкидон, четвертое смарагд, пятое сардоникс, шестое сердолик, седьмое хризолит, восьмое вирилл, девятое топаз, десятое хризопрас, одиннадцатое гиацинт, двенадцатое аметист. А двенадцать ворот – двенадцать жемчужин: каждые ворота были из одной жемчужины. Улица города – чистое золото, как прозрачное стекло» (Откр.21:19-21).
При строительстве на горе Мориа Иерусалимского храма царь Соломон использовал самые дорогие и драгоценные материалы: «И обложил Соломон храм внутри чистым золотом, и протянул золотые цепи пред давиром, и обложил его золотом. Весь храм он обложил золотом, весь храм до конца, и весь жертвенник, который пред давиром, обложил золотом» (3 Цар. 6:21-22). Когда же строительство было окончено, Господь объявил Соломону: «Я освятил сей храм, который ты построил, чтобы пребывать имени Моему там вовек» (9:3).
Все лучшее — Богу
У первых христиан, подвергавшихся гонениям, не было храмов. На протяжении трех столетий они собирались для молитв и богослужений в домах своих лидеров, в синагогах или даже в катакомбах. Только после прихода к власти в Риме Константина Великого, сделавшего христианство государственной религией, начали сооружаться христианские храмы и монастыри. Многие из них являются настоящими шедеврами архитектуры, они поражают и внешними формами, и внутренним убранством. И дело тут не в тщеславии мастеров-зодчих или в стремлении потрафить властям, а в принципе: все лучшее – для Бога.
По такому принципу был построен и знаменитый собор Святой Софии в Константинополе (русские называли этот город Царьградом). С принятием христианства церкви на Руси стали строиться в соответствии с византийской традицией (ее сегодня называют крестово-купольной). Это и позолоченные купола с крестами, и внутренняя роскошь. Но делается это вовсе не для того, чтобы удивлять людей богатой обстановкой.
Вот что говорит на эту тему священник Афанасий Гумеров, насельник Сретенского монастыря: «Храм не является обычным жилищем, а символически изображает Небо. Царство Небесное своим совершенством превосходит наш земной ум. Чтобы изобразить его человек берет все лучшее и драгоценное в окружающем его мире и пытается создать этими средствами образ небесного».
Источник: dzen.ru